Моя любовь, моё проклятье
Шрифт:
Лиза лепетала что-то невразумительное, но мужчина только распалялся ещё больше.
— Мы обязательно разберёмся! — пообещала ему Полина, ослепительно улыбаясь. Он обернулся на голос и замолк. Она уловила его перемену настроения, подошла ближе, посмотрела прямо в глаза. — Мы обязательно решим эту проблему в самое ближайшее время. Вы же дадите нам несколько дней, чтобы понять, в чём ошибка, и всё исправить?
— Конечно, — просипел клиент, кивнув, и смущённо улыбнулся.
— Вот и хорошо, спасибо вам за ваше терпение
— И вам спасибо.
Ушёл он слегка обескураженный, но вполне довольный.
— Ух ты! Как ты его! — воскликнули девочки.
— Да, спасибо, — буркнула Лиза. — Только вот с номерами что за фигня? Он ведь прав — новые подключения в апреле шли по скидочному тарифу. Ну-ка проверьте остальных. Если мы и с другими так накосячили, то нас же сейчас порвут.
Так оно и получилось. Не все, но добрая половина номеров требовала перерасчёта. Девчонки переполошились. Пока сами вручную выкатывали в бешеном темпе новые счета, Полину выставляли на баррикады — уговаривать и успокаивать разволнованных клиентов. И это было совсем несложно. Даже самые нервные уходили в приподнятом настроении. А всё потому что радость, которая её так и распирала, оказалась вдруг заразительной.
В пятом часу к ним заглянула девушка-кадровичка и пригласила Полину пройти в кадровую службу.
Полина взлетела на четвёртый этаж, впорхнула к ним в кабинет и звонко поздоровалась, щедро одарив девушек цветущей улыбкой.
Супрунова кивнула на свободный стул и протянула ей какую-то бумагу:
— Полина Андреевна, ознакомьтесь с приказом.
А там чёрным по белому: Прекратить действие трудового договора с 24 мая 2017 года… Её имя, должность, табельный номер… Внизу подпись Долматова и сегодняшнее число.
В первый момент она глазам своим не верила — это наверняка какая-то ошибка. Он же… И осеклась. А что он? Переспал? Может, для него это обычное дело. Ведь он же сбежал потом.
Полине показалось, что её ударили наотмашь, так сильно, что острым спазмом скрутило лёгкие и вдохнуть не получается. В груди, пульсируя, стремительно разрастался сгусток острой боли. Глаза зажгло, губы непослушно задрожали, пришлось прикусить их. И пальцы свело, так что ручка, которую всучила Супрунова, выпала.
— Эй, ну, ты чего это? Воды дать?
Супрунова повернулась к своим сотрудницам.
— Девчонки, подайте воды Полине Андреевне.
Та, что за ней приходила, поднесла стакан.
Супрунова наклонилась поближе и тихо сказала:
— Глупая, надо было в пятницу на корпоративе к нему подойти, поговорить, он бы простил… Не подсказал, что ли, никто из ваших? А теперь-то что слёзы лить? Если тебя это утешит, Лизку вон тоже квартальной премии лишил и из ведущего в обычного специалиста разжаловал. Вон уже девчонки капли ей приготовили. Она ещё не в курсе. Может, тебе тоже успокоительное накапать?
Полина, оглушённая новостью, качнула головой.
С минуту помешкав у лифта, решительно двинулась на седьмой.
Анжела рассказывала, что он помогает своим сотрудникам в критических ситуациях. А у неё разве не критическая? Конечно, очень не хочется давить на жалость, припоминать ту ночь, спекулировать здоровьем Сашки и вообще что-либо у него просить не хочется, но что делать?
В приёмной её встретила Алина, на этот раз даже не просто холодно, а откровенно в штыки.
— Мне нужно к директору, — обратилась к ней Полина.
— Ей нужно! — хмыкнула Алина. — К вашему сведению, к директору можно входить только мне, директорам, начальникам служб, ну и приглашённым. А просто так залетать к нему по собственному желанию категорически нельзя. Это вам не проходной двор.
— Значит, сообщите ему, пусть пригласит.
— Да вы в своём уме?!
Из соседнего кабинета вышел Астафьев. Увидев Полину, разулыбался:
— Полина, верно? Какие-то проблемы? Вы к Ремиру? А его нет. Он в командировку уехал. Я за него. Может, я смогу чем-то помочь?
Она, внезапно обессилев от расстройства, опустилась на диван. Уехал… Уволил и уехал. Нет, даже не так — переспал, уволил и уехал. Она низко опустила голову, чтобы Алина и Астафьев не видели её лица. Но он всё равно не отставал, сел рядом, даже приобнял за плечи. Стал расспросами одолевать. Может, и правда, хотел помочь, да только чем он тут поможет?
Впрочем, Полина, наверное, даже и рассказала бы ему — так тяжело вдруг стало носить всё в себе, но не при секретарше ведь. Если бы он пригласил её в свой кабинет… но тут зазвонил сотовый.
— Простите, — извинилась она и вышла из приёмной.
Потому что на экране высветилось «Назар».
— Привет, Поля, — голос у него был бодрый, весёлый.
«Вдруг передумал насчёт денег?», — трепыхнулась в груди надежда.
— Слушай, давай вечером сегодня встретимся, потолкуем кое-о-чём?
— О чём?
— Ну, о твоей просьбе. Тебе всё ещё нужны деньги?
— Да, конечно.
— Отлично. Может, я смогу тебе помочь… Давай сегодня подъеду к твоей работе часиков в шесть?
— Хорошо…
— Вот и ладненько, — обрадовался Назар и отключился.
У Полины вырвался дрожащий вздох. Неужели Назар ей поможет? Даже не верилось! Только вот откуда ему известно, где она работает? Даже не уточнил, куда подъезжать, будто и сам знает. Впрочем, знает-не знает — не всё ли равно…
Глава 18
— Влад, Влад, да погоди ты, не быкуй. Ты выслушай меня, что предлагаю.
— Дан, сука, ты уже подвёл меня под монастырь! Ты это понимаешь? — Стоянов в сердцах стукнул кулаком по крышке бардачка.