Моя мама - боевой лекарь
Шрифт:
— Эй, вы чего такие кислые? — удивилась Саяна, быстро находя для себя стул.
— А чему радоваться? — грустно спросил Кай. — В столице сейчас такая атмосфера, что я дважды булочкой подавился, когда вышел всего на десять минут. Лучше уж в гостиничном номере посидеть, посмотреть, как Итан пытается незаметно поддаваться маме в игре в шахматы, а она злится и бегает за ним с посохом.
— А чего она злится-то? — удивилась Саяна. — Если он поддается, а она выигрывает?
— Потому что у Итана не получается поддаваться
— Я просто невезучая! — воскликнула я, укоризненно глядя на Кая.
— Или думаешь медленно, — поддразнила меня Саяна, даже высунув кончик языка. — Хотя тогда лечила бы ты намного хуже…
— Нет, точно не это, — тут же опроверг Кай. — Мама пятизначные цифры считает за пару секунд, а сложнейшие задачи на логику — за три. Ей только игры не даются.
— Ну, не знаю, что насчет игр, но лупить порождений тьмы у нее выходит отменно, — улыбнулась Саяна. — Чем я вам и предлагаю заняться прямо сейчас. Мы уже собрались и ждем только вас.
— Вы в полном сборе? И Никрен? — спросил Кай, кривя лицо.
— А что, сильно достает тебя этот придурок? — спросила Саяна. — Мне кажется, что он детство еще не перерос. Если совсем надоест, ты меня дерни, я его хилить не буду — отправиться на алтарь перерождения. Или маме пожалуйся — она его посохом отлупит. Возможно, тоже до отправки на алтарь перерождений, но я до конца не уверена…
— Добрая, добрая Саяна, — не удержался Итан, отвлекаясь от нашей с ним партии. — Зачем вы так над Никреном издеваетесь? Скажите мне — я все сделаю за один удар.
— Да я смотрю, что меня окружают люди исключительной доброты, — заметил Кай. — И исключительной эффективности. Ладно, не все так проблемно, пойдемте уже бить порождений.
Наша охота под стенами города прошла еще более удачно, чем обычно. Лечила всю нашу команду одна Саяна, а я пошла бить посохом порождений. Толку от меня было не слишком много — все-таки лекарь, а не дамагер. Зато все сомнения, все плохие настроения, весь негатив я с большим удовольствием вбила своим посохом в бока порождений.
— Кьяра, скажи честно, кого именно ты представляешь на месте этих несчастных? — спросил Итан.
Именно он меня прикрывал, пока я размахивала посохом в свое удовольствие.
— Ты точно хочешь это знать? — я выразительно приподняла бровь.
— Не уверен. Но все же… Сормена или меня?
— Точно не тебя, — ответила я, ловко сбивая порождение с ног.
Итан тут же ударил его мечом, развеяв.
— Это радует. Как мне кажется, мы тут почти закончили?
— Да, совсем немного осталось, — сказала я, оглядывая нашу территорию.
— Мне нужно будет отойти ненадолго, побудешь
Какая забота: попросить одну девушку проводить домой вторую девушку с ребенком. Ладно, если без сарказма, то с Саяной мне будет возвращаться и впрямь спокойнее. Итан вывел меня с места сражения в безопасное место к Саяне и Каю, после чего махнул рукой на прощание.
— Ну, теперь очередь Эсила добивать! — бодро заявила Саяна.
Молчаливый жнец лишь кивнул, не выказывая ни капли неудовольствия, и принялся за остатки порождений. Мы мило болтали с Саяной, а я поглядывала на Кая, рядом с которым крутился Никрен. После того, как мой сын так отчетливо высказал неприязнь, я стала намного внимательнее.
Есть дети, которые жалуются ради привлечения внимания. Есть те, кого обижает любая мелочь. В этом нет ничего плохого — лучше, уж простите, перебдеть. Ну и есть такие, как мой Кай, которые выказывают неудовольствие, только если их реально достали до печенок.
Никрен вызывал неприязнь. Честно, я прекрасно понимаю границы, правила поведения и все прочее, но иногда инстинкты берут верх. Например, материнский. Мы закончили говорить с Саяной, как я увидела Никрена, беседующего с Каем. И как-то мне не понравилось, как они говорили. Слишком насмешлив был Никрен, слишком ощетинился Кай.
Знаете, есть та мерзкая категория мужчин, которые вроде бы уже взрослые, но ведут себя хуже детей? Словно застряли где-то в подростковом возрасте, а самое большое удовольствие — это подразнить тех, кто младше. Причем им самим шутки кажутся вполне безобидными, а вот со стороны прекрасно заметно, как они цепляют.
Этот Никрен произвел на меня не лучшее впечатление еще в тот момент, когда стал нести свой бред о милых, добрых лекарях, из которых получаются превосходные девушки. А уж сейчас, когда он что-то там насмешливо вещал Каю, совсем не слегка похлопывая того по плечу, то мое мнение о нем резко упало ниже плинтуса.
И очень хотелось этим самым плинтусом Никрена и приложить. Плинтуса у меня, разумеется, не было, зато был посох. Подойдя ближе, я услышала разговор:
— Да ладно тебе, ты чего такой насупившийся? Детишки не должны быть такими злобными…
Он что, серьезно назвал моего сына злобным?
— Детишки, конечно, не должны, — улыбнулась я. — А вот их мамы могут. Будь добр, отойди от моего сына подальше.
— Да ладно, мы ж шутим, — рассмеялся Никрен и похлопал Кая по плечу так, что тот аж пошатнулся.
— По-хорошему, отойди, — повторила я, крепче сжимая посох.
— Да ладно, — неподдельно удивился Никрен. — Ты меня ударишь? Смеешься? Бить людей и бить порождений — это разные вещи все-таки.
— Ударю, если не отойдешь.