Моя нелюбимая девочка
Шрифт:
– Вранье! Ты все еще любишь ее !
Он порывисто обнимает меня, прижимает к себе и громко на ухо говорит, чтоб уж точно услышала:
– Дурочка моя маленькая. Я тебя одну люблю…сумасшедшую. Мне никто кроме тебя не нужен.
Я хочу в это поверить, но не могу. Силой отталкиваю его, отхожу на безопасное расстояние и ору:
– Это конец, Аслан. Я вот сейчас поняла, что не могу так. Она всегда будет где-то рядом. Я всегда буду думать о ней. Это не жизнь.
– Ты ведешь себя сейчас как маленькая истеричка!
–
Открываю рот, чтобы ответить на обвинение, но неожиданно слышу сильный треск над головой. Поднимаю глаза, а там, наверху, большой ствол с сочно-зелеными листьями раскачивается так зловеще, что внутри все леденеет.
– Ирада, беги! Беги!
Аслан истошно кричит, но я ничего не успеваю сделать. Доля секунды…и меня, мощной взрывной волной отбрасывает назад. Давление на грудную клетку такое сильное, что вздохнуть не могу. А еще тьма вокруг и ни одного звука. Не шумит дождь, не кричат люди, и сердце в страхе застывает…
Глава 42. Я все поняла
Ирада
Звуки возвращаются постепенно, пробиваясь сквозь звон в ушах. Сначала до меня доносится визг тормозов, беспощадно-долгий звук клаксона, чьи-то крики, шум дождя. Лежу на животе на газоне, дождь беспощадно бьёт по спине, но боли я не чувствую, потому что просто упала и зажмурилась от страха. Постепенно открываю глаза и первое что вижу - лежащего на газоне Аслана. Он без сознания, а ноги завалены ветками, которые убирают неравнодушные прохожие.
И только теперь до меня доходит, что это Аслан был той самой взрывной волной. Это он оттолкнул меня, когда старый ствол под напором шквалистого ветра рухнул и чуть не убил. Он снова сделал это - спас неугомонную кошку, которая так безалаберно относится к шести оставшимся жизням. Липкий страх скользит по спине, когда я понимаю, что он в отключке. А если при падении он ударился головой? А если все намного хуже? Почему он не встает?
Несмотря на гул в ушах и головокружение, подскакиваю и подлетаю к Аслану. Облегченно вздыхаю, увидев, что ствол-убийца упал в нескольких сантиметрах от него.
– Аслан, - подползаю к нему и трогаю за мокрые плечи. Ливень хлещет по его красивому, бледному лицу, а меня ужас охватывает от того, что он не открывает глаза.
– Аслан, милый! Очнись! Пожалуйста! Аслааан.
Плачу прямо над ним, опускаю голову и лихорадочно целую щеки, губы, лоб. Убрав ладонь с затылка, вижу, что она вся в крови. Ледяные капли смывают ее, но я в совершенном ступоре и страхе за жизнь любимого мужчины.
– Аслан!
– пытаюсь снова перекричать дождь.
– Аслан! Я все поняла. Прости меня. Прости!
– Девушка, мы уже вызвали скорую! Она едет!
– говорит кто-то сверху.
– Лучше не двигайте его до приезда врачей.
– Да…да…- еле
– Ирада! Что случилось?!
– услышав свое имя, лихорадочно мажу взглядом по людям, скрывающим лица под большими зонтами. Наконец, нахожу ее и отчего-то облегченно вздыхаю. Наверное, потому что она пока единственный знакомый человек.
– Зара, - плачу я.
– Аслан не реагирует. У него кровь.
Она опускается рядом со мной на колени и укрывает нас с Асланом своим зонтом. Черноволосая молодая женщина, стоявшая рядом с ней, тоже садится на траву и прикладывает пальцы к шее Аслана.
– Живой, - красивая незнакомка смотрит на меня сочувственно, а затем снова на него.
– Эх, Аслан-Аслан. Вот, что любовь с мужчинами делает, да? Ну где же скорая?
– бросает вопрос в толпу.
– Это Индира - моя подруга, - объясняет мне Зара, когда я в поисках ответов поворачиваюсь к ней.
– Мы случайно встретили в ресторане Аслана и он нам рассказал про тебя. Индира его давно знает и очень хотела с тобой познакомится.
Уже потом я поняла, что Зара хотела переключить мое внимание, чтобы я не выла белугой на всю улицу.
– Ирада!
– ко мне подлетает уже моя подруга и с выпученными глазами осматривает Аслана.
– Ками, я не знаю, как это случилось, - плача, глажу промокшие волосы моего любимого.
– Господи, какая же я дура! Мы поругались, я стояла под деревом и услышала треск, а потом он меня толкнул, а сам упал и ударился головой.
– Он открывает глаза, - кричит Индира.
– Живой! Живой!
– Аслан! Аслан! Что болит? Где?
– сыплю вопросами, после того как он еле разлепил веки.
– Не кричи, малыш, - хрипло отзывается Аслан.
– Голова болит.
– Не буду, прости. Прости меня. Я тебя люблю.
– Я тебя тоже, - его лицо искажено от боли, но даже в таком состоянии он мне отвечает.
Взяв его за руку и переплетая наши пальцы, подношу их к губам и целую холодную ладонь. Обещаю себе, что никогда больше не буду в нем сомневаться. Только бы он жил.
Вблизи слышатся звуки подъезжающей скорой помощи. Толпа расступается, пропуская фельдшеров вперед. После стандартных вопросов, они перекладывают Аслана на носилки и говорят, в какую больницу отвезут. Я прошу поехать с ними и мне разрешают.
***
– Вообще ничего страшного, не тарахти!
– морщится Аслан, когда я пытаюсь ему доказать, что надо остаться в больнице под наблюдением еще на день, а лежит он уже четыре.
– Там просто ушиб и кратковременный обморок.
– Кратковременный? Да чуть не сдохла, пока ты не очнулся!
– Всё! Стоп! Все органы на месте, переломов нет. Небольшое сотрясение и порезы. Сказали, родился в рубашке. Я уже написал расписку.
– Ты как ребенок! А если тебе станет хуже?!
– Не станет!