Моя НЕвеселая ферма

Конычев Игорь Николаевич

Дышал бородач ровно и спокойно, но таким перегаром, что хоть закусывай. Значит, жить будет. Не знаю, как долго и насколько счастливо, но будет. Факт.

— Бранн! — раздался старческий женский голос из-за забора. — Прекрати угрожать моей Люсиль! Она просто чует волков!

Видимо, это была та самая Дора, хозяйка собаки. Она еще поворчала для вида, потом посюсюкала со своей питомицей и, судя по хлопку двери, вернулась в дом.

Хорошая, кстати, идея!

Я подобрал топор и крадучись прошел по двору. Бесшумно поднялся на

крыльцо, приоткрыл тяжелую дверь, заглянул внутрь — никого. Отлично. Прислушиваясь к каждому скрипу, я исследовал весь дом. Он оказался простым, уютным и абсолютно пустым. Вещи только те, что нужны. Чисто берлога убежденного холостяка в скандинавском стиле.

На стене висела куча древнего оружия. Одно место пустовало. Видимо, оно для топора. Но возвращать оружие я не стал. Вместо этого пошарил по сундукам да ящикам и нашел какие-то тряпки.

Судя по всему — одежда бородача

Штаны на мне больше напоминали шорты с большим запасом в поясе, пришлось подвязать веревкой. Рукава у рубахи оказались три четверти, а вот в плечах великовата. Шмотки пусть и простые, но добротные, даром, что пахнут кислым пивом и потом. Все лучше, чем голым ходить.

Теперь нужно найти какую-нибудь еду.

Я уже собирался исследовать содержимое кухонных шкафов, как вдруг снаружи раздался волчий вой.

— Вот твари неуемные! — огрызнулся я, а потом спохватился: мужик-то, так поди и валяется на грядке!

Непорядок. Вдруг волки во двор проберутся, да и сожрут бедолагу или застудит чего? Некрасиво получится. Ну и грустно, конечно.

Сунув топор за пояс, я вышел на улицу. Бородач лежал точно там, где я его уронил и оставил. Только вот теперь он начал храпеть так, что волки за забором свалили обратно в лес. Оно и к лучшему.

Я подошел к мужику и осмотрел его внимательнее — лысый, метр с кепкой, но в плечах шире меня. Борода густая и рыжая, до пояса, скрывает объемное пузо. Руки сильные, натруженные и заросшие рыжими же волосами. Чисто работяга с завода решил отдохнуть после смены и немного перебрал.

Как там его эта Дора назвала? Бранн, кажется. А с виду практически Гимли, сын Глоина… И откуда я это помню, блин?

— Ну, пойдем, Бранн, — я наклонился и кое-как поднял безвольное тело. — Черт, тяжел ты, брат.

Кряхтя от натуги, я протащил безвольное тело через весь двор, потом поднял на крыльцо и решил передохнуть. Вроде расстояние небольшое, да и сам я крепкий, но пока возился — семь потов сошло.

Бранн вдруг перестал храпеть, сел и хмуро уставился на меня ясными зелеными глазами.

— Ты кто такой? — грубо поинтересовался он.

— А кто спрашивает? — не остался в долгу я.

— Кто, твою мать, спрашивает?! — Бранн вскочил на короткие кривые ножки и упер руки в боки. — Тот, на чью землю ты приперся и на кого напал! Еще и топор мой забрал! — глаза мужичка расширились. — И одежду!

Ну, как не крути, а предъявы-то справедливые. Бранн во всем прав.

—

Спокойно, не мороси, — я примирительно поднял руки. — Да, виноват. Но я от волков убегал. Твой дом первый тут, вот я и решил спрятаться. Извиняй, что вырубил, но ты первый на меня с топором вылетел!

— Я-то хоть с топором, а ты с голым… — мужичок густо покраснел, как школьница на первом свидании.

— Ну извини, не хотел травмировать твою хрупкую психику.

Мы немного поиграли в гляделки, после чего коротышка хмыкнул:

— Смотрю, ты не больно-то добрый.

— Что сказать, — я развел руками, — зрение у тебя хорошее.

— И голова крепкая, — хохотнул мужик. — Как звать-то?

— Дмитрий.

— А меня Бранном кличут, — он протянул широкую ладонь. — Будем знакомы.

Я ответил на крепкое рукопожатие.

— Ты откуда такой взялся? — пыл бородача поутих, взгляд смягчился.

— Ну, — я на пару секунд задумался, стоит ли рассказывать Бранну всю правду. Тут, собственно говоря, как в песне — никакого секрета не было, поэтому решил не темнить. — Я был в другом месте, а потом неизвестно как оказался на крохотном островке в море. Меня нашел рыболюд. Помог добраться до большой земли. В лесу на хвост волки упали. Убегал, увидел эту деревню. Дальше ты знаешь.

— Иномирец что ли? — кустистые брови Бранна поползли вверх.

— Уттуро меня также назвал, — я кивнул и на всякий случай пояснил. — Это рыболюд, который меня нашел.

— Знаю его, — Бранн кивнул. — А сам он где? Давно в гости не заглядывал.

— Сегодня уже не заглянет. И завтра тоже. Не повезло ему.

По выражению моего лица Бранн все понял и хмуро кивнул, после чего спросил:

— Как?

— Какой-то спрут его пополам порвал.

— Спящий?

— Скорее уж бодрствующий, — я позволил себе кривую невеселую ухмылку.

Бранн тоже хмыкнул.

— Говорил я рыбьей башке, что спрут скоро проснется. Нет, дался ему этот жемчуг. Дурьи его жабры!

— Дурьи или нет, но он мне жизнь спас.

— Это да, — Бранн важно кивнул. — Пойдем тогда, выпьем за то, чтобы его дух упокоился с предками. Или во что там рыболюды верят?

— Чего ты на меня смотришь? Я о них сегодня впервые в жизни узнал.

— А в твоем мире их не было?

— Нет.

— Ну, хоть где-то их нет, — Бранн хлопнул меня по плечу. — Давай, заходи в дом. Гостем будешь!

Мы вошли внутрь. Бранн полез в подпол. Я же, в знак примирения, повесил его топор на стену к остальному оружию. Бранн жест оценил и поставил на грубый стол две кружки, каждая с мою голову. Пенная шапка и ароматный запах хмеля недвусмысленно намекали, что в них налито.

— За Уттуро! — Бранн поднял одну из кружек. Другую подвинул ко мне: — Пиво холодное, только из погребка! Пей, не бойся. Я сам варил, по семейному рецепту!

— По семейному рецепту? — я с недоверием принюхался. — А днище не сорвет с этой бурды?