Моя НЕвеселая ферма
Шрифт:
— Сам ты бурда! — оскорбился Бранн и припал к кружке.
Пил он долго. Осушил все залпом, после чего ударил донышком о стол так, что тот едва не сломался. После этого мужик вытер рыжие усы от густой пены и блаженно улыбнулся.
— Хорошо!
От такого зрелища в животе у меня предательски заурчало. Бранн рассмеялся и метнулся к одному из шкафов, откуда достал вяленое мясо и пару лепешек.
— Налетай, — он подвинул еду ко мне. — И пей, пока пиво не нагрелось!
Уговаривать меня не пришлось. Выпил. Неожиданно пиво Бранна оказалось
Мой мир…
— Слушай, — я сунул в рот кусок мяса и быстро прожевал. — А где я оказался-то?
— Погоди, — Бранн поднял мозолистую ладонь. — Ты у меня в гостях. По традициям дворфов, сначала гость рассказывает все, а потом уже хозяин. Меняю, так сказать, еду на историю. Ешь пока, а я пойду сразу бочонок подниму. Разговор у нас, чую, будет долгий.
Я не стал спорить. После дня испытаний, судьба послала мне адекватного знакомца. Сначала отдохну, а потом уже разберусь, что тут и как.
Сидели мы хорошо, общались, выпивали. Ощущение у меня сложилось такое, будто к деду в деревню приехал, повидаться. А он меня о житии расспрашивает, да своим самогоном угощает, пока бабка не видит. А то, что от этого самогона пол деревни уже не видит — так, детали.
Уютно. Душевно. Жаль, что мало.
Когда мы уже порядком захмелели, снаружи тревожно забил колокол, а потом кто-то истошно заорал:
— Пожар!
3. Дела — просто огонь
— Пожар! Пожар! — надрывался за окном неизвестный. Голос у него был высокий, писклявый и донельзя противный.
— Пожар! — Бранн вскочил, едва не опрокинув стол. — Пожар!
— Да слышу я! Ты-то хоть не ори! — я тоже вскочил и сразу же схватился за столешницу, так как меня резко повело в сторону. Пить на голодный желудок — скверная практика.
Приятная, зараза, но скверная.
— За мной! — командирским тоном выдал Бранн и ломанулся к выходу, по пути снеся табурет и дверной косяк.
А я что? Я человек служивый. Приказ получил — выполняю!
Вообще, безудержный нездоровый альтруизм — совсем не мое. Но дурной пример заразителен, особенно на пьяную голову. Мой недавний собутыльник подорвался на помощь, ну и я вместе с ним. Вместе пили — вместе и в приключения встревать.
Ретивого Бранна удалось догнать только на крыльце, с которого тот свалился. Отскочив от земли, как огромный мускулистый мяч, коротыш вскочил и продолжил стремительный бег. Как выпущенное из пушки ядро, он просто снес калитку и побежал вверх по холму, где темное небо окрасило зарево пожара.
Я спрыгнул с крыльца, только чудом не повторив неуклюжий кульбит Бранна. Выбежал за забор и столкнулся со взъерошенной старушкой. В одной руке она держала пустое деревянное ведро, а в другой ни на миг не умолкающую псину.
Судя по всему, старушку звали Дорой.
— А ты еще кто?! — и женщина, и
— Дед Пихто, бабуля! Потом познакомимся! — я вырвал у нее ведро и припустил за Бранном, который уже добежал до вершины холма.
Внезапно между мной и недавним собутыльником пробежала черная кошка. В самом прямом смысле слова. Наглая зверюга выскочила на середину дороги прямо передо мной, зыркнула нахальным зеленоглазым взглядом и выгнула спину, издав угрожающее «ш-ш-ш»!
— Пошла вон, скотина! — мне было глубоко начхать на выражение кошачьего гнева, поэтому мой темп не замедлился ни на секунду.
Пришлось хвостатой спешно ретироваться в ближайшие кусты, чтобы не оказаться растоптанной. Я же пронесся мимо, не теряя надежды нагнать Бранна. Несмотря на короткие кривые ноги, дворф бежал, как олимпиец. Если бы в олимпийцы, конечно, брали пузатых неуклюжих выпивох: Бранн свалился еще раза три, не меньше. Только благодаря этому мне удалось наконец догнать его на вершине холма.
Мы на миг застыли. Бранн — чтобы оценить масштаб трагедии, а я — чтобы просто осмотреться и отдышаться. Деревня оказалась не такой уж и маленькой. Дворов тридцать. Но любоваться сельским пейзажем было некогда — полыхал какой-то большой сарай на окраине. К нему от окрестных домов уже стекались люди.
Мы поспешили на помощь.
— Откуда ведро?! — на бегу спросил Бранн, шумно опыхиваясь.
— У Доры взял, — в отличие от нового знакомца, дыхание я держал хорошо. — Пожар тушить.
— Так оно ж отхожее! — хохотнул дворф.
— Твою мать! — я брезгливо швырнул ведро в ближайшие кусты.
Дворф заржал еще громче, рискуя задохнуться. Впрочем, это не мешало ему не сбавлять темпа. Пунцовый, с раздутыми щеками, торчащей во все стороны бородой и выпученными глазами, он без устали перебирал короткими ногами, несясь вперед, как паровоз на полном ходу.
Не мужик, а кремень!
Но, несмотря на упорство и стремление, прибыли мы почти последними. Не могу сказать точно, виной тому отдаленность дома Бранна от места пожара или же тот факт, что мы изрядно приняли на грудь. В любом случае, мы старались: бежали по кривой, то и дело уходя в управляемые и не очень заносы, но неизменно приближаясь к цели.
Жители уже выстроились в две цепочки от небольшой речки до задорно полыхающего сарая, и передавали друг другу ведра с водой. Пока мы с Бранном пробегали мимо, мне удалось мельком взглянуть на местных. Мать моя женщина, кого тут только не было. Будто поблизости прорвало трубопровод с мультяшками, и все они решили обосноваться в этом месте.
От обилия невиданных доселе существ глаза просто разбегались. Смешные коротышки (даже по меркам Бранна) в красных колпаках, остроухая девка с волосами до пяток, уже знакомые мне рыболюди, крылатые бабы с ногами, как у куриц, здоровенный мужик с одним глазом и под три метра ростом, гребаный лепрекон в зеленом котелке, ожившее дерево и даже, мать его, кентавр!