Моя плоть сладка (сборник)
Шрифт:
— Но я... я ничего такого не сделал! Я... Вы же не станете...
— Я вам сказал, Что мне не обязательно упоминать о вас. Не думаю, что это вы совершили убийство. Но вы должны все рассказать.
— О, боже! Я все расскажу!
Некоторое время он собирался с мыслями. Потом Бенколин дал ему слово, что не будет ссылаться на него, и повторил вопрос о номере «19».
— Видите ли, мсье,— начал Робико,— в клубе состоят пятьдесят мужчин и пятьдесят женщин. Каждый член имеет комнату. Большую, небольшую — в зависимости от того, кого вы собираетесь принимать... Это ключ от моей комнаты. Никто не может
— О, это не имеет значения...— Бенколин замолчал.
Я пытался привлечь его внимание, вспомнив разговор
Джины Прево с Галаном. «Ты вернешься в свой восемнадцатый номер...»
— На восемнадцатом номере изображена белая кощка? — спросил я.
Робико испуганно кивнул.
— Вы сказали, что вступили в клуб два года назад,— заговорил Бенколин.— Кто вас ввел туда?
— Ввел меня? Ну, это простой вопрос. Молодой Жюльен Д’Арбале. Он очень любил женщин...
— Любил?
— Он погиб в прошлом году в Америке. Его машина перевернулась и...
— Проклятье! — Бенколин щелкнул пальцами.— Сколько ваших знакомых там? Я имею в виду членов клуба?
— Мсье, поверьте, я не знаю! Вы не понимаете. Люди все в масках. А без масок я никого не видел. Но я бывал в большом холле, там темно, и я бы не. удивился, если вы там оказался кто-либо из моих друзей или родственников.
Бенколин пристально посмотрел на Робико, но тот выдержал его взгляд.
— Вы никогда не встречали там людей, которых могли бы опознать?
— Я бывал там очень редко, мсье! Хотя слышал, что в клубе есть узкий круг людей, члены которого знакомы друг с другом, и что есть женщина, которая регулярно встречается с новыми членами. Но я не знаю, кто она. Но представьте! — воскликнул Робико после паузы.— Представьте себе, что вы идете в клуб, встречаетесь там с девушкой... и вдруг выясняется, что это девушка, с которой вы помолвлены! О, это слишком опасно для меня! Нет! Никогда я не пойду туда! И убийство...
— Отлично. Теперь, мсье, я скажу вам, какова будет цена за мое молчание. Вы дадите мне этот ключ...
— Берите!
— ...на несколько дней. Потом я верну его вам. Скажите, сообщение о вашем возвращении во Францию будет помещено в газетах?
— Конечно. А что?
— Отлично! Просто великолепно! Гм... Номер девятнадцать... Это напротив или рядом с номером восемнадцать?
— Я никогда не обращал внимания, мсье,— смутился Робико.— Поверьте мне! Мне кажется, он рядом. Да! Я вспомнил.
— Окна?
— Да, во всех комнатах есть окна. Но, пожалуйста...
— Все лучше и лучше! — Бенколин взял у него ключ и сунул себе в карман.— Наделось, вас не нужно предупреждать, чтобы вы не говорили ему ни слова. Это ясно?
— Я? — удивился молодой человек.— Ха! Да зачем? Но вы обещали мне...
— Клянусь вам! — сказал детектив.— А теперь, друг мой, тысяча благодарностей. Читайте газеты, если хотите узнать, кто был убит. До свидания!
Глава 9
Дом, где играют в домино
На улице стало еще холоднее и ветренее. Бенколин поднял воротник пальто и подмигнул мне.
— Заставили мы поволноваться молодого
— Ты уловил мой намек.
— Уловил твой намек? Дорогой мой, я ждал этого. Галан хотел узнать, где находится Джина Прево. Теперь она весь день будет бояться встречи с ним. Куда она пошла, он у„знал от консьержки, а та имела мои указания на этот счет. Ха! Пусть они поговорят сегодня, но мы должны услышать их разговор.— Бенколин засмеялся и хлопнул меня по плечу.— Все получится как надо, несмотря на слова Галана.
— Поэтому мы и посетили мадам Дюшен?
— Да. И поэтому я так осторожно заявил вчера Галану, что мы не станем разоблачать его клуб. Поэтому-то он и встретится с Джиной Прево в клубе, Джефф. Ты понимаешь, почему это так важно? Больше того, ты видишь, к чему это ведет? '
— Нет.
— Ну, за завтраком я тебе объясню. Но вначале ты мне расскажи об их разговоре.
Я дословно передал ему весь разговор. Бенколин с торжествующим видом потер руки.
— Это даже лучше, чем я надеялся, Джефф. О, мы многое сделаем с такими картами! Галан думает, что Прево известно, кто убийца, и он хочет его найти. Вчера ночью он не узнал этого, но он был на свидании. Все это подтверждает мои предположения.
— Но для чего это понадобилось Галану? Он ведь не блюститель правосудия!
— Блюститель правосудия? А ты пошевели мозгами! Шантаж! С такими данными Галан намертво захватит убийцу. Я подозревал это...
— Подожди минуту,— сказал я.— Представь себе: Галан знает, что тебе известно все об этом месте, и он встретится с девушкой где-нибудь еще. Ведь это не дело назначать с кем-либо свидание в подозрительном месте.
— "Наоборот, Джефф, я считаю, что это лучшее место. Подумай! Галан понятия не имеет, что мы подозреваем Джину Прево. Он говорит себе то же, что ты говоришь мне. Несомненно, он подозревает, что за ним следят мои люди — а это так и есть. Если он встретится с Джиной в любом другом месте — у нее дома, у себя дома, в театре или на танцах,— мы обязательно узнаем о ней! И, естественно, у нас возникнет вопрос: «Кто эта таинственная блондинка?» Мы начнем расследовать и узнаем, кто она, узнаем, что она была на месте преступления. А клуб — это безопасное место. Ни у кого другого нет ключей, и полиция не сможет туда проникнуть. Больше того, они могут попасть туда в разное время, а полиция не знает, что между дверями есть связь... Ты понимаешь?
— Тогда ты определенно сыграл ему на руку, рассказав все, что тебе известно о клубе. Неужели он встретится с ней?
— Да, и я смогу подслушать их разговор. Я или кто-либо из моих сотрудников.
— Но к чему такой тщательный план?
— Потому что, Джефф, это очень тщательно обдуманное преступление. Допрашивай его, пытай — но ты узнаешь только то, что он захочет сам тебе рассказать, и ни слова больше. Наша единственная надежда — возможность перехитрить его. Я знаю, что он больше не встретится с этой девушкой так, чтобы я знал об этом.