Моя плоть сладка (сборник)

Карр Джон Диксон

Длинный и тощий тип проложил себе дорогу через толпу присутствующих и, вытащив из-под мышки черную папку, положил ее около трупа.

— Это старина Мак? Кто его убил, Джимми?

Томсон покачал головой.

— Я только что пришел.— Он посмотрел на Коннорса.— Вы не откажетесь ответить на несколько вопросов, мистер Коннорс?

— Нет, конечно,— ответил Коннорс.

—’ Тогда для начала скажите нам, что вы делали в комнате Мака и что Мак делал в вашей?

Коннорс сказал ему правду.

— Мы с ним беседовали, и у нас кончилось виски. Я сказал,

что пойду в свою комнату за бутылкой, но как раз в этот момент мне позвонили по телефону, и за бутылкой отправился Мак.

Тощий верзила устроился около трупа.

— Бедный старик! Он даже не понял того, что с ним произошло!

Вошел молодой помощник шерифа и доложил, что убийца, оставил несколько царапин на каменной лестнице, но никто его не видел ни входящим, ни выходящим, и что во дворе нет его следов.

Шериф Томсон скрутил себе пахитоску.

— Можете мне сказать, кто звонил вам, мистер Коннорс?

Большая муха продолжала жужжать. Раздраженному Коннорсу хотелось, чтобы ее кто-нибудь раздавил. Он не собирался впутывать в это Элеану, но если он не скажет им, то это сделает молодой портье.

— Да, безусловно. Это мисс Хайс.

— Совершенно верно,— подтвердил портье,— мисс Хайс звонила спустя десять или одиннадцать минут после того, как они поднялись, и я соединил ее с комнатой Мака.

Томсон лизнул вдоль сигарету-пахитоску, которую скрутил.

— Приехали на свадьбу, мистер Коннорс?

— Нет, не совсем.

— А о чем вы говорили с Маком? Ни о чем таком, что могло бы нам помочь?

Молодой портье ответил раньше; чем Коннорс успел открыть рот.

— Как раз перед тем как они поднялись, я слышал, как Мак сказал: «Я был в этом уверен. Я сразу обо всем догадался, как только увидел вас. Вы приехали в Блу-Монд, чтобы написать детективный роман по материалам дела Хайса».

Все еще сидя возле трупа, доктор Хансон поднял голову.-

— О! Джону это не понравится!

— Нет,— сказал шериф Томсон,— особенно сейчас. Но я не думаю, чтобы Джон стал играть с ружьем, чтобы похоронить старую историю своей семьи.— Неожиданно он потерял терпение.— Хорошо, мистер Коннорс! Мы покончили с вежливостью, теперь поговорим серьезно. Кто здесь, в Блу-Монде, так ненавидит вас, что желает отправить к праотцам?

Чтобы выиграть время, Коннорс ответил:

— Я не знаю никого, кто бы меня так ненавидел.— Он не хотел рассказывать свою историю до разговора с Элеаной.— Во всяком случае, в Блу-Монде. Да я и приехал сюда не более четырех часов назад.

Томсон прикурил свою сигарету.

— Какого цвета ваш костюм?

— Белый,

— Какого цвета был костюм на Маке?

— Белого.

— А какого он роста, по-вашему?

— Высокого.

— А ваш рост?

— Высокий.

— А волосы у Мака были какого цвета?

— Черные.

— Вот именно. Как и у вас, мистер Коннорс. И его убили, когда он открывал чью комнату?

— Мою.

— Кем-то, кто ждал внутри, что вы откроете дверь,— Худое лицо Томсона стало пунцовым.— Итак, слушайте меня хорошенько, мой мальчик. Я знаю, кто

вы. Мак сказал мне это. Но я вас предупреждаю, не стоит считать меня дураком. Пояс с револьвером и кожаные штаны здесь необходимы. Здесь не Нью-Йорк и не Чикаго, здесь Блу-Монд, штат Миссури, и здесь убийцы не покоятся на розах. Вот уже двадцать лет ни у кого не было серьезной причины желать смерти Мака. Итак, расскажите мне все раньше, чем я перестану уважать вас. Кто вас так сильно ненавидит, что имеет желание разделаться с вами?

Коннорс покачал головой.

— Я очень сожалею, но не могу помочь вам, шериф! Мне нечего прибавить к тому, что я уже сказал'.

— Хорошо! В таком случае,— заявил Томсон,— я буду вынужден содержать вас за казенный счет.

— По какой причине?

— О! Причина самая законная! Как главного свидетеля! И 'постараюсь, чтобы вас хорошо обслуживали и чтобы вы не вышли оттуда, пока не заговорите.

Меси принес из комнаты Мака шляпу Коннорса и надел ему на голову.

— Идите вперед, как послушный мальчик. Или, если желаете, я могу...

Коннорс лишь пожал плечами и стал спускаться по лестнице впереди Томсона. В вестибюле было полно народу. Даже на улице на тротуаре собралась толпа. Томсон толкнул Коннорса к краю тротуара, чтобы пересечь улицу, когда путь им преградил черный «кадиллак».

Коннорс сразу понял, с кем имеет дело, как только увидел этого человека. Он был высокий, широкоплечий. Седоватые волосы когда-то были русыми. Глубоко сидящие глаза горели необыкновенным огнем. .Его акцент был еще сильнее, чем у Элеаны. Этот человек не мог быть никем иным, как дядей Элеаны Джоном Хайсом.

Одетая в шелковое с открытыми плечами платье под цвет ее глаз, Элеана скользнула на освобожденное ее дядей место и через окно протянула руку Коннорсу.

— Хэлло, Эд! Я так счастлива, что вы приехали. Очень рада вас видеть.

Ее голос был любезен, но холоден. Коннорс ответил ей в том же тоне.

— Я тоже очень рад побывать здесь. Но, похоже, у меня здесь случились неприятности.

Стоя рядом с машиной, Джон Хайс проговорил:

— Да, Элеана сказала мне, что слышала выстрелы,

когда говорила с Мистером Коннорсом по телефону. Мы сразу же сели в машину, чтобы немедленно прибыть в город. Что же здесь произошло, шериф?

Шериф Томсон сообщил все, что он знал. Хайс внимательно слушал его, иногда кивая головой в знак согласия. Потом, когда Томсон закончил, он сказал:

— Я понимаю. И вы решили посадить мистера Коннорса в тюрьму как главного свидетеля?

— Я собирался сделать это. Там он будет у меня под рукой.

— Восхитительная идея, шериф! — Джон Хайс тонко улыбнулся.— Но это немного жестоко по отношению к мистеру Коннорсу. По приглашению моей племянницы он приехал на ее свадьбу, а в результате очутился за решеткой. Позвольте мне сделать несколько иное предложение, шериф. Почему бы вам не позволить нам с Элеаной увезти с собой мистера Коннорса? И я даю вам слово, что он не покинет города до тех пор, пока не окажется ненужным для вашего следствия.