Моя победа над раком
Шрифт:
Пока я лежала на столе радиологического кабинета, я обратила внимание на радиограммы моего тела, сделанные в день, когда меня только доставили в эту больницу, прикрепленные к светящемуся экрану. На них были четко видны все мои опухоли. Исходя из этих снимков, радиолог мог легко установить, что в области шеи у меня были многочисленные инородные образования и распухшие лимфатические узлы, так что именно отсюда он и решил начать свое сканирование, проводя ультразвуковым зондом прямо возле основания моего черепа, со стороны спины. После этого он переключился на область
Он отошел, чтобы еще раз свериться со снимками на светящемся экране, а затем снова вернулся ко мне, лежащей на процедурном столе. Он попросил разрешения проверить зону моих подмышек, на что я дала свое согласие. Он выглядел еще более потрясенным, когда прошелся зондом и в этой области. Затем он проверил мою грудную клетку, после чего окончательно сдался.
«Все в порядке?» – забеспокоилась я.
«Я в замешательстве», – ответил он.
«Почему? Разве что-то не так?» – Я уже начинала догадываться, что именно происходит.
«Извините, я отойду на минуточку», – сказал он.
Радиолог подошел к расположенному поблизости телефонному аппарату, и я услышала, как он разговаривает с моим онкологом.
«Я ничего не понимаю. Передо мной снимки двухнедельной давности этой пациентки, на которых отчетливо видны множественные раковые опухоли. Сейчас же я не могу даже найти лимфоузел достаточного размера, чтобы хотя бы заподозрить у нее наличие рака», – донеслись до меня его слова.
Улыбка расплылась по моему лицу, а когда он вернулся к столу, то я присела и сказала: «Ну что ж, я так понимаю, что мне можно идти?»
«Не спешите, – оборвал он меня. – Ваш онколог настаивает, чтобы я нашел подходящий для проведения биопсии лимфатический узел, так как у вас определенно должны были остаться хотя бы следы рака. Он просто так не пропадает. Так что я подберу нужный узел в легкодоступном месте – например, на шее».
Он все-таки отметил на коже расположение одного из моих шейных лимфоузлов, хотя тот даже и не был увеличен. Затем мне назначили операцию, во время которой хирург сделал небольшой надрез слева от шеи и удалил этот самый узел.
Процедура происходила под локальной анестезией, так что я была в сознании. Я испытала крайне неприятные ощущения, когда хирург вырезал из меня кусок моей плоти. Я никогда не забуду запах горелого мяса, наполнивший комнату, когда он прижигал сделанный разрез. Я подумала, что, может быть, это была не самая отличная идея – позволить им проделывать подобные штуки с моим собственным телом.
Тем не менее в очередной раз врачи остались ни с чем – результаты не выявили ни малейших признаков рака.
Тогда я действительно начала протестовать против проведения дальнейших анализов, ведь глубоко в душе я была на все сто процентов уверена, что исцелена. Также я начала настаивать на том, чтобы меня вообще выписали из больницы. Я хотела оказаться на свободе и снова начать открывать для себя удивительные красоты этого мира, тем более сейчас, когда я точно знала, что все у
«Зачем все это нужно, если вы до сих пор не нашли ни малейшего следа рака в моем организме?» – спрашивала я их.
«То, что мы не можем его найти, не значит, что его нет. Не забывайте, что несколько дней назад, когда вас только привезли в больницу, рак был уже на своей финальной стадии!» – непреклонно отвечали они.
Но в итоге, после того как врачи сделали мне полную томографию методом позитронной эмиссии и результаты снова показали отсутствие рака, моим скитаниям по коридорам госпиталя пришел конец.
Помимо этого, к полному изумлению и так уже ничего не понимающего медицинского персонала больницы, в операции по пластической хирургии для избавления меня от язв по всему телу, дата которой уже была назначена, не оказалось никакого смысла – все зажило без дополнительного вмешательства.
Девятого марта 2006 года, пять недель спустя после приезда в больницу, меня наконец-то отпустили домой. Я уже была способна ходить без посторонней помощи, хотя мне и нужна была до сих пор небольшая поддержка, чтобы спускаться или подниматься по лестнице. Я была в настолько приподнятом настроении, что доктор так и написал большими буквами в больничной карте после моей выписки: «Отправлена домой для дальнейшего отдыха. НИКАКИХ ПОХОДОВ ЗА ПОКУПКАМИ ИЛИ ВЕЧЕРИНОК КАК МИНИМУМ ПОЛТОРА МЕСЯЦА!»
Стоит ли говорить, что я делала и то, и другое! Всего неделю спустя в честь моего дня рождения, приходящегося на шестнадцатое марта, мы с семьей отправились на праздничный ужин в мой любимый ресторан «Кухня Джимми», чтобы отметить мое второе рождение. А на следующей неделе, двадцать шестого марта, я была на свадьбе подруги. На празднике я танцевала, веселилась и не брезговала бокалами с шампанским, к огромному потрясению всех моих друзей и знакомых, много наслышанных о том, через что мне пришлось только что пройти. Больше всего на свете я была уверена в том, что собираюсь прожить долгую и счастливую жизнь.
Глава 11 «Дамочка, да вы же должны были умереть!»
По прошествии многих недель после своего полного исцеления от рака, я по-прежнему переваривала все произошедшее со мной, пытаясь разобраться в пережитом мною путешествии. К этому времени я уже начала привыкать к потрясенной физиономии людей, впервые увидевших меня после выписки из больницы.
Хоть этого и никто не говорил мне напрямую, но каждый раз, встречаясь с друзьями и знакомыми во время финальной стадии своей болезни, я чувствовала, что они думают, будто видят меня в последний раз. Они даже и не надеялись, что у меня получится выкарабкаться. Некоторые, конечно, старались скрыть свое удивление, увидев, как быстро я пошла на поправку, однако другие даже и не пытались этого сделать.