Моя подруга Элис
Шрифт:
Каждые пять минут я бросала взгляд на часы, проверяя, много ли осталось времени до маминого возвращения. Было только пять минут первого, когда мой кубик показал три очка, я сделала ход и попала прямиком в один из отелей Элис.
Элис вскочила с места и исполнила зажигательный победный танец.
– Плати, разиня, – радостно завопила она. – С тебя полторы тысячи евро!
Я стала пересчитывать деньги, пытаясь понять, хватит ли у меня средств, чтобы расплатиться с Элис, когда вдруг, к своему ужасу, услыхала до боли знакомый
Так мог пыхтеть только мамин старый драндулет, когда она парковала его у ворот.
Глава семнадцатая
Вмиг меня охватила паника. Я стояла посреди комнаты и размахивала руками, как перепуганный цыпленок, поперхнувшийся колой. Похоже, это было начало конца. Чтобы укрыться в моей комнате, Элис нужно было пробежать мимо стеклянной входной двери, и мама бы наверняка ее заметила.
– Прячься, живо! – прошипела я побледневшей Элис.
– Но куда? – пискнула та. Судя по голосу, она испугалась не меньше меня.
Я окинула взглядом гостиную. Особого выбора у нас не было. Комната маленькая, а Элис крупная.
– За диван, быстро!
Не успела Элис спрятаться, как в гостиную вошла мама с Рози на руках и села прямо на диван.
– Что-то Рози сегодня не в настроении, – пожаловалась мама. – Думаю, у нее режутся зубки.
Тут мамин взгляд упал на разложенную по полу «Монополию», которую я не успела убрать.
– Мэган, скажи на милость, чем ты здесь занималась?
– Понимаешь, мне стало скучно, – проговорила я, еле сдерживая дрожь в голосе. – Вот я и решила проверить, можно ли сыграть в «Монополию» в одиночку. Как выяснилось, нельзя.
Это было довольно жалкое и неубедительное объяснение, поэтому я поспешила сменить тему.
– Вижу, ты вернулась пораньше, – сказала я.
– Знаю, – вздохнула мама, – Рози так капризничала, что в супермаркете я бы с ней не выдержала. Съездим туда позже, после того как она поспит.
При слове «поспит» Рози взобралась к маме на колени и принялась сосать большой палец.
– Пойду ее уложу, – сказала мама. – А то бедняжка совсем замаялась.
Не успела мама выйти из гостиной, как раздался звонок в дверь.
– Откроешь, милая? – попросила мама, поднимаясь наверх по лестнице.
Я пошла открывать дверь. На пороге стояла наша несносная соседка миссис О’Каллаган.
Тот еще подарочек.
– Мама сейчас занята, – сказала я в надежде, что миссис О’Каллаган уйдет.
Как бы не так.
– В таком случае, почему бы мне не войти и не подождать ее, – сказала соседка и смерила меня строгим взглядом.
Не дожидаясь ответа, она прошествовала в гостиную и бесцеремонно плюхнулась на диван. Я поморщилась. Элис наверняка всем телом ощутила силу удара.
Вскоре в гостиную спустилась мама.
– Ах, Джеральдина, очень рада вас видеть, – проворковала она.
Ого! И после этого мама еще смеет ругать меня
– Я зашла не просто так, – пробасила миссис О’Каллаган и поудобнее устроилась на диване. – Я здесь по делам общины местных жителей.
При этих словах мама как-то даже поникла. Сама она грезила о том, чтобы изменить мир, и проблемы какой-то там общины местных жителей явно не стоили ее внимания.
Миссис О’Каллаган битых полчаса распиналась о всяких глупостях вроде неубранных с тротуара сухих листьев и неправильно припаркованных вдоль улицы автомобилей. Я тихо сидела в углу и делала вид, что читаю. С моей стороны было бы нечестно бросить Элис совсем одну, даже если в данный момент я ничем не могла ей помочь.
Наконец миссис О’Каллаган закончила говорить. Она поднялась с дивана и собралась было уходить, как вдруг, уже стоя в дверях, обернулась и пристально посмотрела на маму из-за толстых стекол очков.
– Кстати, вы часто видите бедняжку Питера из соседнего дома?
Я в ужасе оторвала взгляд от книги. Этим самым Питером был не кто иной, как отец Элис.
– Не слишком, – пожала плечами мама.
Миссис О’Каллаган набрала побольше воздуха и разразилась очередной тирадой:
– Бедный, бедный Питер! И как только эта подлая Вероника посмела вот так взять и бросить его, ума не приложу. Нет, она, разумеется, всегда была крайне бесстыжей особой, я это сразу поняла, как только ее увидела. А уж Лимерик-то наш она никогда не любила. Еще бы, со всеми своими модными причиндалами и столичными замашками. Небось думала, что мы тут все ей в подметки не годимся. Да как бы не так! И слава богу, что мы от нее здесь избавились. Без нее-то намного лучше, скажу я вам.
Я сидела в кресле, не шелохнувшись, и все думала о бедной Элис, которой приходилось выслушивать такие гадости о своей матери. Если бы это был фильм ужасов, то Элис непременно бы выскочила из-за дивана, набросилась на миссис О’Каллаган и выцарапала ей глаза. К счастью для миссис О’Каллаган, мы были в реальной жизни, а не в кино, поэтому Элис так и осталась сидеть за диваном.
Я посмотрела на маму. Я знала, что она разделяла мнение миссис О’Каллаган о мамаше Элис, но хватит ли у нее такта воздержаться от комментариев именно сейчас?
Я затаила дыхание. Миссис О’Каллаган стояла, сложив руки на пышной груди, и явно ожидала от мамы ответной реплики.
– Джеральдина, – произнесла наконец мама, – я стараюсь никогда не осуждать других людей. На мой взгляд, Вероника всегда была доброй и вежливой соседкой.
Я была готова броситься к маме и расцеловать ее, но это могло показаться подозрительным, поэтому я воздержалась от столь непосредственного выражения чувств. Миссис О’Каллаган расцепила руки. Ее явно раздражало, что в этом доме с ее мнением не соглашались.