Моя попытка прожить жизнь Бессмертного Даоса IV

Мордорский Ваня

— Подождите, — сказал я.

Я наблюдал за Лянгом, который и сам, похоже, внимательно прислушивался к ощущениям в собственном теле.

А потом он вздрогнул.

Лисы напряглись.

Чешуя Лянга, прежде черная, начала вдруг светиться. Вначале слабо, как первый луч солнца. Потом свет стал ярче и вода вокруг карпа буквально закипела.

— Ван! — прохрипел он, — Внутри всё горит.

— Это нормально. — сказал уверенно Ли Бо, — Так и должно быть. У всех так.

— Прям жжет. — выдохнул облачко пара Лянг.

—

Говорю же, нормально. Главное — оставайся собой и борись, — дал совет Бессмертный, — Помни, кем ты должен стать, и кто ты уже есть.

Лянг задышал тяжело и его тело выгнулось, а потом оно…чуть взлетело над водой.

— Меня распирает, — выдохнул он снова облачко пара, — Просто распирает, я странно себя ощущаю…

Я даже подумал, что мне почудилось.

— Он взлетел? — спросила Хрули.

— Ага. — подтвердил Ли Бо, — В этой рыбе видимо было очень много драконьей крови, раз хватило пронять такого старого карпа.

Глаза Лянга горели как два маленьких солнца, а плавники вытянулись вверх, словно пытаясь стать крыльями.

Нет, не стали.

А потом он рухнул в воду, теряя сознание.

— Сейчас начнется настоящая борьба и настоящие изменения, — сказал со знанием дела Ли Бо.

????

— Ну как ты себя чувствуешь? — спросил я Лянга, который открыл глаза после почти целого дня отключки.

И во время этого вынужденного «сна» вокруг него постоянно испарялась вода. Его то выгибало, то поднимало в воздух над водой, то опускало обратно. И было видно, что этот процесс он не контролирует.

Сказать, что Лянг не изменился — соврать. Изменился. И сильно. Его плавники вытянулись, стали длиннее и какой-то особой формы. Чешуя стала еще плотнее, крупнее и…стала словно отполированный антрацит. А вот глаза… В них теперь будто плескалась скрытая буря. Но самое главное —у него выросли небольшие рожки над головой, а морда стала какой-то еще более хищной…драконьей.

— Лянг? — осторожно позвала его Джинг.

— Да. — ответил он, и я почувствовал, что в его голосе, как в голосах тех драконах, которые стали камнями, — звучит горная река.

— Знаешь, Ван, я по-другому ощущаю воду…совсем по-другому…она стала роднее…послушнее…а я ведь раньше думал, что мое владение Стихией Воды очень высоко… я ошибался….

— Еще бы, нажрался чужой родословной, а теперь воду хорошо чувствует.

Лянг не обратил внимания на реплику Ли Бо.

— Я чувствую реки…они зовут меня…я чувствую, где они тут были… и как исчезли…это удивительно…

Он поплыл по озеру, к его центру. Впервые после своего Пробуждения он плыл и делал это как-то по особенному. С каким-то скрытым величием, ну а вода…вода послушно расступалась перед ним, словно признавая его право повелевать.

— Спасибо, Ван. — сказал он обернувшись, — Спасибо, что уговорил это сделать. Теперь я чувствую, что на шаг ближе к тому, чтобы стать драконом.

Я знаю, что родословная не сделает меня драконом. Как эта рыба никогда бы не стала драконом, сколько бы себя не называла рыбой-драконом. Родословная — это потенциал, который еще нужно раскрыть. Я ощущаю, что моя кровь стала гуще. В ней появились воспоминания, к которым я пока не имею возможности прикоснуться. Она пока закрыта от меня. До тех пор, пока я не пройду Врата Дракона, и не стану достойным. Кровь — это не дар бесплатной силы, это ответственность за частицу тех существ, которые теперь живут во мне.

И в его голосе впервые прозвучало нечто, напоминающее рёв грозы. Лянг менялся не только внешне, но и внутренне.

— Ты чувствуешь себя… иначе? — спросила Хрули.

Лянг задумался, медленно проплывая по озеру. Вдоль берега. Уменьшаясь и увеличиваясь.

— Да. Как будто я… больше, чем был. — Он остановился у берега и взглянул на своё отражение. — Раньше я просто плыл по течению. А теперь… теперь я чувствую, куда оно ведёт.

— А летать можешь? — спросила Хрули.

Лянг покачал головой.

— Нет. Летают только драконы.

— Но мы видели, как тебя приподнимало над водой.

— Это другое. — встрял Ли Бо, — Это временное воздействие чужой Ци и родословной.

Лисы разочарованно вздохнули.

— А вообще, — сказал Бессмертный, — Я вижу, что драконья кровь явно пошла тебе на пользу, рыба. Но помни — ты и близко не настоящий дракон, как бы тебя дурманила эта родословная. Как не была драконом и эта рыба, которую ты съел.

— Я знаю. — хмуро ответил Лянг, — Но я стал ближе к этому.

— Ближе — не значит «у цели». — Ли Бо взлетел, словно дразня карпа тем, что он может это делать, а тот нет, — Теперь тебе нужно учиться управлять этой силой, иначе она сожжет тебя изнутри.

Пока Лянга во время поглощения родословной бросало вниз и вверх, то в озеро то из озера, и пока он не очнулся, — я волновался. Волновался, что сам предложил ему это, и что это может обернуться бедой. Да, я верил в него, верил в этого старого карпа, но вера не означает отсутствие страха.

Теперь же всё было позади и я понимал, что это верное решение. Возможно, эта драконья кровь позволит Лянгу преодолеть Врата Дракона там, где он бы мог споткнуться.

Я взглянул на озеро. Оно было спокойным и только легкая рябь от движения Лянга нарушала его зеркальную гладь.

И вот теперь наступила очередь взять то, ради чего мы сюда и пришли.

Лотос.

Среди множества мелких и средних лотосов был один. Он обращал на себя внимание, и я сразу понял, что мне нужен именно он.

Ступив на гладь озера, я заскользил к нему.

Он был розовый, излучающий мягкий, словно живой свет. Его лепестки были плотнее, чем у обычных цветов, будто выточены из перламутра, а в центре мерцал золотистый пестик, пульсирующий в такт чьему-то древнему сердцу.