Моя повесть-1. Хлыновск
Шрифт:
Отец рассказывал мне о такой смерти, случившейся с его молодым приятелем.
После погрузки ссыпщики покидали амбар. Юноша шел последним, шагах в десяти от впереди идущего.
Раздавшийся крик оступившегося на перекладе сейчас же вернул уходивших товарищей, но… на поверхности виднелись только руки и скрывающаяся волосами голова… Пришлось открыть нижний люк амбара. Сюда, к этому отверстию, и вытянуло струей хлеба задушенного и сдавленного до неузнаваемости несчастного юношу.
– Видно,
– А все-таки, сдается мне, сам человек виновен: в неправильное положение природу ставит, скоп большой допускает всякой земной силе, - ну, она его и хлопает… По мне быть, она ой как еще хлопнет нашего брата - земного человека…
Глава шестая
НАЧАЛО СЕМЬИ
Вот что мне удалось написать по разновременным и отрывочным рассказам отца и матери об этом времени.
В субботу перед Масленой неделей Сережа Водкин затемно вернулся домой. Он был сильно во хмелю; это с ним случилось первый раз за женитьбу. Из-за пазухи его овчинника торчали бахромы персидского платка. В обнимку он держал расписной поставец. Карманы шубенки оттопыривались от содержимого в них.
Он перебрался через калитку. Во дворе стояли двое саней, оглобли которых долго путались под ногами Сережи. Лошади шуршали сеном под навесом сарайчика.
"Двор-то свой ли?…" Осмотрелся; перед ним оконце келейки, с правой руки лачуга Андрея Кондратыча. Свой двор, без сомнения, если бы не оглобли…
В келейке малый светик.
Пятник сегодня, то бишь - субботница… Лампадка горит, - бормотал Сергей Федорыч и корявым пальцем деликатно постучал в оконце. Анена сейчас же открыла мужу. Сережа с порога запел октавой до фальцета:
Зажигайте огни,
Кипятите котлы…
Жена зажгла крошечную лампу. Келейка просветлела. Потянулись тени полом, стеной и сломались на потолке. Запахло вином.
Сережа стоял у порога с подношениями, пригнув голову от низкой матицы.
– Мое нижайшее! Да что ты, Аненка, словно уперлась об меня… Пьяный, что ль? Не верь глазам - я тебе по всем половицам пройдусь, не качнувшись… - сказал он и наклонился, чтоб поцеловать жену.
– Ой, как от тебя вином разит!
– Что с ним поделаешь. Вино из хлеба силу набирает, - его не утаишь в глотке… Да… Ты на вот, держи.
– И Сережа стал вытягивать из-за пазухи огромный платок.
В избушке заискрилось: цветы, узоры заговорили, заласкались и к людям, и к стенам.
Анена, как зачарованная, смотрела на выпадающую на пол, к ее ногам, волшебную ткань, она сжала на груди руки, с вытянутым лицом не могла
Сережа, довольный успехом подарка, улыбался на жену, на ее восторг.
– Хорош подарок?…
– Так ли я была б довольна, коли не пил ты… Все это время… Видала по тебе, как ты крепился… И вот этого, как огня, боялась…
– Сегодня кончили работу… Засяду за верстак и - будет. Как вижу я, всего вина не перепить… Держи кубышку с медом душистым… А карманы сам разгружу…
Анена поставила мед и занялась свертыванием драгоценной шали. Сережа очищал карманы от пряников, орехов и конфет.
– Дорого как, верно, это стоит, - укладывая платок в сундук, сказала жена.
– Не дороже вот этой штуки, - сказал муж, вынимая из внутреннего кармана мятые бумажки, серебро и медь.
– А если выпивши я, так это с устали, лопни глаза, с устали.
Пьет мужик от устали, да от сердца… А мое сердце довольно, Аненка, - и он, большой, неуклюжий, обнял маленькую голову жены и поцеловал звонко, с причмоком.
– Батюшки, что же это я тебе поесть не даю… - засуетилась жена.
– Не надо, - отмахнулся Сережа, - севрюжину с картошкой ели. Ты вот помоги разонучить ноги… Ноют ноги…
Анена разула лапти мужу.
От тепла Сережа сильнее захмелел.
– Я, да для жены моей собственной, хоть столько пожалею? Да чтоб, лопни глаза… Подожди, такое я тебе предоставлю, - заикаясь, сказал муж, пытаясь щелкнуть пальцами.
– Предоставил уже, муженек, - сказала Анена и громко по-девичьи засмеялась… Смех перешел в слезы, смешался с ними и перешел в рыданье.
Муж недоумевающе уставился на жену.
– Анена, слышь, Анена… Что с тобой?
– трезвея, бормотал Сережа, прижимая к себе плачущую.
– Ничего, ничего, это я так… - сквозь всхлипы заговорила Анена.
– От обеда самого деваться куда не знала… К тебе бежать хотела, чтоб рассказать… тебе рассказать…
– Да что случилось? Обидел кто?
– взгрубив голос, спросил муж, освобождаясь от жены и приподнимаясь как бы на защиту.
– Забеременела я, - розовея лицом, сказала Анена. Сережа, не в силах перевести сразу мысль на новое положение, сделал жест к животу жены:
– Забрюхатила, что ль?
Сделав два шага к двери и обратно, он опустился у ног жены и заулыбался.
– Ну вот, ну и хорошо, никому убытку нет и реветь не к чему… А кто в брюхе-то?
Анена кокетливо тронула щетинистую голову мужа.
– Глупый, чтоб наверное, так об этом до конца не узнаешь…
Молодые супруги надолго засиделись. На каждое предположение Анена без умолку фантазировала о будущем.
– Я думаю, что у меня будет мальчик - так и тетка Февронья сказала, когда живот мой смотрела…