Моя прекрасная преподавательница, или беременна от студента
Шрифт:
Ирек некоторое время ждал ответа, а потом неожиданно устремился к двери.
Быстро дошел, взялся за ручку, посмотрел через плечо и произнес:
— Извини. Видимо, слишком откровенные вопросы для… эмм… коллеги по работе. В общем, Алина, я все понял. Не переживай. А букет я лаборанткам отдал. Пусть порадуются бабульки. С их пенсией такие фрукты и ягоды только в журналах и увидишь.
Не успела слова сказать, как Ирек пулей вылетел вон. А я осталась наедине со своими мыслями, не до конца собранной сумкой и полной растерянностью.
Какое-то
Затем я оделась и повертелась перед зеркалом. Оправила кожаный плащ любимого цвета морской волны, тонкий шарфик в тон и двинулась на выход. Настины вещи еще оставались на месте, поэтому на сигнализацию кабинет я не ставила. Только заперла дверь на ключ. Почти дошла до вертушки и притормозила…
Словно только, что вышла из ступора.
Стоп! А как же Ирек? И почему, собственно, я не могу ответить ему откровенностью на откровенность? Он ведь открыл мне свою душу? А я? Если я считаю его таким хорошим, так почему бы и нет?
Я крутанулась на пятках и едва не врезалась в Ирека. Мы притормозили в коридоре. Пока пустом, потому что пара еще не закончилась. И именно этим я решила воспользоваться.
— Ирек. Я хочу попробовать! — я даже радовалась этой мысли.
Хороший, приятный мужчина рядом! Наконец-то, я начну выбираться куда-то, кроме детских кафе и парков аттракционов с Тошкой! Нет, я обожала своего сынулю! Но хотелось иногда выйти куда-то и во взрослой компании. А такие случаи представлялись только, когда Настя Рудникова приглашала меня на шоппинг. Выглядело это безумным магазинным марафоном. Настя мерила одинаковые футболки по сто раз. Брала размер побольше, поменьше, с перламутровыми пуговицами и сизобурмалиновыми. Мы торчали в примерочных первых магазинов часами. А затем галопом неслись по всем остальным, чтобы успеть хоть что-то посмотреть до закрытия.
Нет, с одной стороны, на подобных мероприятиях, я определенно нарабатывала спринтерскую скорость и настоящую марафонскую выносливость. Училась быстро реагировать на заинтересовавшие вещи, иначе рисковала просто пронестись мимо них. С другой, ведь только спортсмены занимаются спортом ежедневно! Большинство выделяет на это не больше двух-трех часов пару дней в неделю.
У меня же получалось часов семь за раз! Естественно, мои мышцы: абсолютно все, настойчиво требовали отдыха.
Включая глазные мышцы…
А Ирек… Нам есть, о чем поговорить. Он интересен мне, как человек. Он понимает вузовский и преподский юмор. И на шутку «Осторожней, мы весь день в противофазе. Главное развить побольше амплитуду и избежать совмещения частоты» не чешет затылок и не пожимает плечами.
Пока в моей голове прокручивались все эти мысли, Ирек стоял и смотрел: внимательно так, с прищуром. Будто пытался понять — я серьезно или опять прикидываюсь. Впрочем, Вяземцева в коридоре не было. И Ирек отвис, широко улыбнулся.
— В таком случае, может я тебя провожу? Или сходим где-нибудь пообедаем?
— А поехали! — махнула я
— А в следующий раз можем и его взять с собой! — вот за эти слова я готова была уже расцеловать Ирека. Вот только делать это в коридоре вуза, где уже шептались о моих странных отношениях с Вяземцевым: букетно-кабинетных, выглядело очень плохой идеей.
Поэтому я взяла Ирека под руку — вполне себе целомудренно и прилично — и мы вместе двинулись к выходу.
Вахтерша привычно пропустила нас через вертушку, проводив сонным равнодушным взглядом. Ирек открыл мне двери — и первые, и вторые… Я насладилась тем, что вновь почувствовала себя женщиной: эффектной, интересной, и той, которая достойна такого обращения. И… наткнулась взглядом на Шауката Вяземцева.
Этот наглый плейбой дежурил возле крыльца вуза с новым фруктовым букетом и такой улыбкой, словно весь мир уже у него в кармане. Весь такой красивый, прямо-таки глянцевый. В кожаной куртке нараспашку, черной водолазке и брендовых джинсах. Ну прямо мачо, а не студент!
Однако стоило Иреку выйти следом за мной и взять меня под руку, как лицо Вяземцева потемнело, а улыбка стерлась, как нарисованная.
Он покачал головой, швырнул дорогущий букет в снег, крутанулся на пятках и ушел прочь. Не знаю почему, но мне стало неприятно. Вот прямо даже грустно от мысли, что он перестанет за мной ухлестывать.
Поразительно! Еще недавно чудилось — я за это душу продам! А вот теперь… тяжелый вздох так и рвался из груди. Хорошо хоть Иреку изменила его фирменная проницательность.
— Не волнуйся, Алина. Никто не посмеет о вас с этим хлыщем сплетничать! Я всем скажу, что мы встречаемся!
От слов парня стало совсем не по себе. Я даже притормозила. Получается я снова им прикрываюсь? Как щитом от ухаживаний Вяземцева и как доспехами от уколов сплетен и пересудов? Но ведь сейчас же я не специально! Нет, в первый раз — определенно нарочно. Но сейчас я вполне искренне согласилась дать Иреку шанс. Тогда почему же мне настолько не по себе? Хоть ныряй в снег и там зарывайся!
Жаль, первый снег только выпал и уже таял, оставляя за собой грязные лужицы… В такой не особенно зароешься…
Шаукат
Дура! Жалкий дебил! Шаукат ругался матом, мысленно жонглировал самыми обидными и гадкими словами в адрес парочки, которую встретил на выходе из вуза.
Ну надо же! Он еще надеялся! Купил новый букет, приперся, ждал, как последний придурок! Заказал лучший ресторан в городе!
А тут эта фифа со своим жалким ухажером на видавшей виды Ниве Шеврале. Да что она в нем нашла-то вообще? Кат завалил бы жалкого преподишку одним ударом, уложил на снег и… Картинки были слишком жестокими для веселого и адекватного бизнесмена Вяземцева. Почему-то так и виделось, как он превращает ухажера Алины в боксерскую грушу у нее на глазах. Обязательно, чтобы видела! Чтобы понимала, как ошибалась!