Моя пятнадцатая сказка
Шрифт:
— Какой вы добрый! — восхитилась я, — Теперь нитки в порядке, и девочку не заставят платить за испорченные мотки! Кажется, у нее нет денег.
— Я спасал котенка, — отрезал старик, сердито посмотрев назад, — Я спасал доброе и невинное существо. А коварных и испорченных существ я не переношу.
— Но, постойте… — растерянно перегородила ему дорогу, — Продавец мог быть злым, но эта несчастная девочка…
Вздохнув, Бимбо-сан опять похлопал себя по груди над сердцем, теперь уже левой рукой. И молча удалился. Я посмотрела в магазин, на девочку,
— В школу не опоздаешь? — вдруг спросил иностранец с акцентом.
И я испуганно от него отскочила.
Или… Бимбо-сан говорил для него?.. Но этот молодой мужчина явно впервые в нашем городе. Так откуда старику знать, что иностранец понимает нашу речь?.. Он странный. Этот Бимбо-сан очень странный!
— Меня зовут Синсэй, — вдруг сказал мне фотограф, дружелюбно улыбаясь. И даже протянул руку, не занятую фотоаппаратом.
А имя у него звучало как японское! Или даже китайское?.. Хотя он даже на китайца не был похож. Странный. Он тоже странный. И вообще, это страшно, когда незнакомый человек из чужой страны то так подкрадывается и щелкает над ухом, то вдруг начинает говорить на моем языке! Даже если с акцентом. Все равно это неожиданно и страшно!
И, даже не думая представиться, я драпанула от него. В школу. На бегу, кстати, подумала, что он может подумать, будто я и правда боялась опоздать в школу. И, может даже прислушалась к его совету поспешить туда. А если я прислушалась к его совету, то, выходит, он сам местами виноват, что я от него убежала?.. И вообще, не мое это дело! Мало ли иностранцев приезжают в Киото!
— Ня! — жалобно сказал котенок уже с улицы.
И громко хлопнула дверь, кажется, магазина. Девочка не думала заплатить и извиняться? А, впрочем, не мое это дело.
Из-за моей спины послышался отчаянный писк и ворчливое:
— Заткнись, тварь! — сказанное звонким девчоночьим голосом.
Я все-таки остановилась. И увидела девочку из магазина и заслонившего ей дорогу фотографа. Котенок в темнице-сумке отчаянно забился вглубь и боялся нос высунуть наружу.
Школьница из другого района долго переругивалась с иностранцем. Вот, даже продавец на улицу выскочил, с укорами. Но тут я опять вспомнила про школу и убежала уже насовсем.
Мы — только капли воды в огромном жизненном океане. Мы только соприкасаемся с жизнями многих людей. Хотя, если так подумать, все когда-либо нами встреченные и сами, возможно, только капля на дне или поверхности бескрайнего океана времени?..
И, как ни жаль мне было котенка, как ни жаль других страдающих, жизни каждого из них я изменить не могу. Хотя это и очень печально — просто проходить мимо. Все-таки, когда я вижу чью-то боль, то частичка этой боли остается и в моем сердце. Особенно, если я просто пройду мимо и уйду. Но, все-таки, большинство из людей мира живут, не касаясь меня. И некоторые из них так же проходят мимо меня. Или… все справедливо?.. По мнению Нищего, все люди мира связаны между собою.
Уже после школы за мной зашли Аюму с Каппой. Дожидались меня у ворот. И дети из моей школы шутили, глядя на нашу встречу. Хотя кто-то просто по-доброму улыбнулся, радуясь, что в этот солнечный день и меня уже кто-то встречает у ворот. А кто-то улыбнулся завистливо. Хотя сами они не подходили ко мне, пока мы учились в школе. Ведь кто-то из них тоже мог стать кем-то из моих друзей за это время. Просто они не захотели. Просто я не решилась. Раньше мне было грустно быть одной. Но сегодня рядом со мною была Аюму.
Я ей рассказала про котенка, запутавшегося утром в нитках. И про молодого иностранца, так напугавшего меня щелканьем фотоаппарата, да внезапным обращением ко мне на моем родном языке, хотя и с акцентом.
— А у нас сегодня девочка из моего класса делала доклад про Сацумское восстание, — призналась подруга, внимательно выслушав меня и даже подождав еще немного, вдруг я еще что-то хотела ей рассказать, о том же, или про другое, — Она так живо рассказывала! Я сама разволновалась! Знаешь, звучало, будто она сама там была. И ее близких там убили, при восстании или при расправе над мятежниками…
Она еще долго и очень эмоционально делилась своими впечатлениями со мною. А Каппа как обычно помалкивал. Раз он серьезно сделал свое большое дело у скамейки. И Аюму, достав из сумки пакет и перчатки, тут же это дело серьезно убрала — и выкинула в урну.
— Вообще, Хикари много рассказывает про период Токугава, — задумчиво добавила Аюму, помолчав, — Она же просит ей давать задания искать информацию про людей и события 17–19 веков. Состоит в клубе любителей истории. И даже в клубе фехтования.
— Девочка, изучающая кэндо — это здорово! — восхитилась я.
— Нет, она недавно туда пошла, — торопливо поправила подруга, — Просто ее постоянно обижают другие девочки. Кажется, она устала это терпеть. Мы-то с Каппой иногда за нее вступаемся. Каппа наш ничего не боится. Правда, Каппа?..
Сенбернар тут же гавкнул солидно. Словно прекрасно нашу речь понимал — и давал нам ответ.
— Ты мой милый… — хозяйка потрепала его по уху и даже поцеловала в нос, — Такой умняга, правда?
— Да, очень, — серьезно кивнула я, глядя на ее лохматого огромного приятеля.
И тоже его погладила. Он совсем не возражал. Вот ни капли! Кажется, я ему тоже нравилась. И наша с ним любовь была взаимной.
— Вообще, интересно, что люди интересуются определенными периодами времени и странами, да? — улыбнулась Аюму, когда мы пошли дальше и даже втроем сколько-то помолчали, — Им нравятся конкретные народы и эпохи. А к другим они относятся скептично или спокойно пропускают мимо ушей, чего про них услышат. Интересно, почему так?.. Отчего зависят наши вкусы?.. Почему мы выбираем именно это, а не другое?..