Моя пылкая любовница
Шрифт:
Соски напряглись.
Рейф игриво поймал один, наклонился и медленно поцеловал. Джулианна вздохнула и приникла к нему. Через несколько долгих мгновений он запустил пальцы в ее волосы, и оттуда во все стороны полетели маленькие серебряные шпильки.
— Ой! — воскликнула Джулианна, когда длинные локоны упали ей на плечи игривым водопадом. Рейф накрутил ее волосы себе на запястье, зарылся в них лицом и глубоко вдохнул, закрыв от удовольствия глаза.
Потом поднял голову и сказал низким шепотом:
— Помоги мне снять одежду.
У Джулианны перехватило дыхание.
Неужели
Судя по его напряженному лицу, так оно и было. Сердце замерло в груди, возбуждение сменилось тревогой. Джулианна задрожала, остро осознав, что он предлагает ей сделать то, чего она никогда ни для одного мужчины не делала.
«Осмелюсь ли я?»
Рейф заставил себя расслабиться и спокойно ждал, выполнит ли она его просьбу. За прошедший час она прошла огромный путь. Он бросил вызов ее предубеждениям и чувствительности — и ее способности испытывать страсть.
Муж ее был, по всей видимости, надменным и самовлюбленным ослом, не думавшим ни о ком, кроме себя самого. Ясно, что он обращался с Джулианной с бессердечным равнодушием, нисколько не заботясь о ее чувствах и потребностях. Наверняка он собирался использовать ее только как самку, а все остальное его не заботило. Какое он, должно быть, испытал разочарование, когда она не сумела зачать! Ну, теперь все это в прошлом, а уж Рейф к ней станет относиться иначе.
Она лежала перед ним нагая, чистые блестящие волосы, как темная вуаль, рассыпались по ее плечам, ниспадая почти до талии. Рейф внимательно рассматривал Джулианну. Из-под локонов виднелась ее роскошная грудь, пышная и дразнящая. Она так удобно ложилась ему в ладонь! Талия у нее была тонкая, как у песочных часов, зато бедра — женственные и полные, ноги длинные, нежные и гладкие.
Джулианна все еще не шевелилась, и Рейф решил, что потребовал от нее слишком многого. Учитывая ее застенчивость, ничего удивительного тут нет, покорно подумал он. Ничего, впереди еще много недель, хватит времени, чтобы ее уговорить.
Но прежде чем он успел что-то сделать, Джулианна протянула изящную руку и положила ладонь ему на рукав. Его естество так подскочило, будто она положила руку именно туда. Джулианна медленно начала расстегивать пуговицы у него на манжетах, одну за другой. Справившись с ними, она потянулась вверх, чтобы расстегнуть три пуговки на воротничке.
Его желание просто разбушевалось. Когда ее прохладные пальцы задели разгоряченную кожу на горле, Рейф с трудом сглотнул.
Одна. Две. Три.
Казалось, прошла целая вечность, пока она расстегнула воротничок и отогнула его.
Сделав это, Джулианна опустила взгляд, и между ее прелестными бровями появилась тоненькая морщинка.
Руки ее вспорхнули вверх и в нерешительности замерли. Рейф затаил дыхание. Будет ли она продолжать? Хватит ли ей смелости?
И вознес к небу безмолвную молитву, когда она решительно взялась за рубашку и резким движением высвободила полы. Одним, рывком Джулианна стянула тонкий лен через голову Рейфа, встряхнула рубашку и, изогнувшись, аккуратно положила в изножье кровати. Сладкие роскошные груди при этом соблазнительно подскакивали.
В горле зародился неудержимый стон. Рейф сжал кулаки и притиснул
Она чуть отодвинулась назад, глядя на его обнаженную грудь. Рейф видел ее любопытство и, не шевелясь, позволил ей изучать себя — широкие плечи, длинные руки, крепкую грудь с темными завитками волос.
Он надеялся, что ей нравится то, что она видит. Обычно женщины приходили в восторг, когда он снимал с себя рубашку, и мечтали провести руками по мускулистой груди и гладкой коже.
Но Джулианна ничего не сказала. Она сглотнула и наклонилась к его ногам. Рейф подавил улыбку — слишком уж заметно было ее стремление не прикасаться к панталонам.
Он ждал, приподнявшись на локтях и глядя, как она смотрит на последний предмет его туалета и выдающуюся выпуклость, натянувшую ткань. Он уже начал подумывать, что придется снимать панталоны самому, как вдруг Джулианна, собравшись с мужеством и быстро выдохнув, протянула руку к золотым пуговкам.
Рейф не думал, что можно возбудиться еще сильнее, но, как ни поразительно, это произошло, и его естество заныло от вида и ощущения ее ладоней так близко отэтой части его тела. Ему так хотелось, чтобы она его потрогала! Чувствуя, что он уже на грани, Рейф стиснул ее руки и потянул Джулианну на себя. Запустив пальцы в ее волосы, он прижался губами к ее губам, весь во власти едва сдерживаемой страсти.
Джулианна издала негромкий удивленный звук, прильнула к нему и робко положила ладонь Рейфу на грудь.
— Да, — пробормотал он. — Потрогай меня. Боже, да, потрогай!
Побуждаемая им, Джулианна позволила своим рукам начать исследование. Они скользнули по плечам, по рукам, по груди и вниз, к животу.
Пока она касалась его, Рейф все ниже склонялся к ней. Он водил руками по шелковистой коже, лаская каждый дюйм этого зрелого, роскошного тела, касаясь его тут и там.
И понял, что больше ждать не в силах.
Джулианна задыхалась, пульс ее участился. Кровь бурлила в жилах, стучала в висках, сердце колотилось так, словно она оказалась в самом центре бури. А может, так оно и было — она попала в дикий, грозный вихрь, где оставался единственный закон — жар и жажда, а Рейф Пендрагон был ее единственным спасением.
Он распоряжался, управлял каждым ее движением, заставил ее желать, вожделеть и жаждать с такой силой, что всего лишь некоторое время назад она от подобных мыслей залилась бы краской стыда. Прижимаясь к нему, она позволила Рейфу опрокинуть ее на постель и лечь между ног.
Впервые в жизни она действительно хотела слиться с мужчиной.
Он вонзился в нее, и наслаждение захлестнуло Джулианну жаркой волной. Он вошел глубоко, еще глубже, и все ее чувства закружились в темном водовороте восторга. Она ахнула под этой лавиной не испытанных ранее чувств.