Моя пылкая любовница
Шрифт:
У него был восхитительный вкус — вина, тепла и мужчины. Сочетание казалось Джулианне сильнодействующим и манящим. Она целовала его в ответ, их языки сплелись.
На этот раз застонал он. Джулианна улыбнулась. Ей хотелось большего. Она попыталась поднять руки, чтобы погладить его и прижать ближе. Но не смогла шевельнуться, поняв, что локти запутались в платье и сорочке.
Джулианна заерзала, но без толку.
Поняв, в чем сложность, Рейф провел ладонями по ее предплечьям и уже почти освободил от платья, но вдруг заколебался и оставил все
В какой-то божественной пытке он нагнул Джулианну назад, высвобождая себе место, наклонил голову и прильнул губами к ее телу с жадностью гурмана, попавшего на великолепный пир. Он посасывал одну грудь, проводил языком круги вокруг соска, потом прижался к бугорку зубами.
Джулианна дрожала в его объятиях, ощущая каждый поцелуй, каждое движение губ и языка, отдававшиеся в самой ее женской сути. Тут Рейф переключился на другую грудь, и ей показалось, что сейчас она просто рассыплется на части.
Пытка прекратилась так же внезапно, как началась. Рейф отпустил Джулианну и одним рывком сдернул рукава платья и бретельки сорочки с ее рук. Теперь одежда болталась у нее на талии.
Взяв ее за бедра, он поднял Джулианну с колен и поставил перед собой.
«Сейчас, — подумала она, — сейчас он отведет меня в спальню».
И усомнилась, что сможет добраться туда сама — ноги настолько ослабли, что могли подкоситься в любой момент. Может быть, Рейф отнесет ее на руках?
Сорвав с нее платье, он швырнул его на диван.
Джулианна думала, что сейчас он тоже встанет, однако он просто протянул руку и начал расстегивать панталоны. Она упивалась его бесстыдным видом — длинное, толстое мужское достоинство, твердое в своем возбуждении.
Рейф потянулся и повернул ее к себе спиной.
Она еще пыталась понять, что это значит, но тут он задрал ей нижнюю юбку до самой талии и начал ласкать голые бедра и ягодицы неспешными движениями, от которых все у нее внутри ныло и трепетало. Между ног собиралось влажное тепло, коленки дрожали.
— Рейф, пожалуйста! — простонала Джулианна, уверенная, что сейчас упадет.
Но зачем волноваться, если ты находишься в его крепких объятиях?
— Я держу тебя, сладкая, — сказал он. — Ну-ка садись. Обещаю, тебе понравится.
Прежде чем она успела понять смысл сказанного, Рейф потянул ее спиной на себя, одновременно сильно расставляя ей ноги так, что они оказались по обеим сторонам его ног. Разведя колени, он заставил ее раскинуться шире, еще шире, еще, но она все не понимала, в чем дело, пока Рейф не потянул ее вниз и она опустилась прямо на его древко.
Только тут Джулианна все поняла.
Взяв ее за руки, он положил их на деревянные подлокотники кресла и согнул вокруг них пальцы, а потом, работая бедрами, проник еще глубже.
— Зацепись ступнями за мои щиколотки и нагнись вперед, — скомандовал он, тепло и резко дыша ей в шею.
Вперед? Как это возможно?
Он обхватил ее рукой за живот. Она наклонилась, опираясь на эту сильную руку и впуская его в свои изнывающие от страсти глубины.
Опустив
Он поцеловал ее в шею и в щеки, а потом мощно заработал бедрами, вонзаясь в нее то грубо, то нежно. Глубоко, а потом чуть-чуть.
Закрыв глаза, она позволила ему брать себя, наслаждаясь пронзающими ее ощущениями, чувствуя, как от этого фейерверка чувств кружится голова. Но ее тело решило все по-своему, и, еще не осознавая этого, Джулианна начала двигаться Рейфу навстречу, опускаясь, когда он поднимался.
Он застонал и еще сильнее заработал бедрами, заставляя ее вскрикивать при каждом страстном толчке. Джулианна впивалась ногтями в подлокотники кресла, намертво сжав пальцы на резном дереве. Задыхаясь, хватая ртом воздух, она не знала, сколько еще сможет выдержать. От избытка наслаждения голова кружилась.
И, словно ощутив, как близка она к краю, Рейф снова поцеловал ее в шею, потом коленями еще шире раздвинул ей ноги. Одним мощным толчком он вонзился невероятно глубоко — так глубоко, что ее внутренние мышцы мгновенно начали сжиматься вокруг его твердого жаркого естества.
И Джулианна окончательно пропала. Ее захлестнуло невыразимым блаженством — сильным, шокирующим, похожим на грозную бурю. Откуда-то издалека Джулианна слышала свой собственный крик, конечности у нее дрожали, все тело сотрясалось в невообразимом восторге.
Рейф приподнял Джулианну так, что она спиной сноваприжалась к его груди, опустил руки вниз, сжав еебедра, и начал вонзаться в нее в безудержном ритме, все снова и снова, и сила его толчков вновь распалила ее желание.
Рейф коротко вскрикнул, опередив Джулианну буквально на несколько секунд. Выдохшиеся, они, дрожа, обмякли на кресле, переплетясь ногами.
Чуть позже он повернул голову и нашел ее губы, целуя медленно, сладко и сонно.
— Пойдем в постель, — пробормотал он. Джулианна кивнула, но никто из них не шелохнулся.
Немного поерзав, она свернулась в клубок у него на коленях, положив руку Рейфу на грудь. Кожа его была влажной от пота.
— Ну, а теперь скажи, — пробормотала Джулианна, — какой цвет самый любимый у тебя?
Глаза его расширились, губы растянулись в улыбке. Откинув назад голову, Рейф громко расхохотался.
Глава 8
Джулианна сделала глоток пунша, наморщила нос и отставила бокал. Отвратительно, подумала она, жалея, что нет ничего, чем можно запить чересчур сладкое послевкусие. Но увы, это жалкое подобие напитка было лучшим, что могли предложить в «Олмаке». Точнее, предлагали, потому что у патронесс — главных управительниц светского общества — вполне хватало средств на куда более изысканные напитки. Им стоило только захотеть.