Моя рыжая проблема
Шрифт:
— Круто, — согласилась я.
Губы сами разъезжались в улыбке.
Кажется, я начала привыкать к этому безумному месту.
Глава 14
ПРАВИЛЬНЫЙ ОТВЕТ
Мудрецы собираются вместе, чтобы развлечь одно чудовище и испытать терпение другого.
Каюсь, долгое время я заблуждалась насчет Лагона… точнее, насчет здешней культуры. Местные жители мне представлялись этакими варварами-параноиками,
Яркая, часто непрактичная одежда, сюрреалистичное парикмахерское искусство и макияж уже должны были наводить на мысли о том, что чувство прекрасного магам не чуждо. Просто их представления, например, об идеальном жилище настолько отличаются от наших, что распознать модные элементы и произведения искусства в интерьере получается далеко не сразу. Да и много ли я видела до сих пор? По пальцам пересчитать можно: дома Тейта и Лиоры, терраса наблюдения и мастерская Ригуми, где меня удивляло решительно все.
Гостевые покои Оро-Ича, мягко говоря, перевернули мое представление о здешней культуре.
Комната, отведенная под раздевалку, сначала показалась слишком темной. По вогнутому потолку бродили бледные отсветы. Доведенным до автоматизма жестом я смоделировала иллюзорную «лампу» и подвесила ее повыше, а сама начала снимать одежду. Вместо халата и купального костюма здесь полагалось заматываться в длинную широкую полосу ткани и подвязываться поясом. Кто бы еще объяснил, как все это правильно на себя нацепить…
Не сразу я осознала, что яркий изменчивый свет не может исходить от моей скромной «лампы». Над головой у меня как будто полыхало северное сияние, но только более яркое и необычное. Бирюзовый и фиолетовый, насыщенно-зеленый и индиго, малиновый и золотой, нежнейший розовый и лимонный — цвета переходили из одного в другой то медленно и плавно, то резко, словно били наотмашь. Из чернильной глубины вогнутого потолка наплывали и истаивали уже у самого лица фантасмагорические фигуры. Кружащиеся спирали превратились в пару, танцующую чувственно и быстро, затем поверх всего распустились цветы — пышное трехмерное облако из переплетающихся стеблей и дрожащих бутонов, огневеющее, ало-оранжевое… И сразу же накатила непроглядная чернота, из которой выступил серебристо-голубоватый орнамент, едва уловимый, как иней дыхания на стекле.
Пол и потолок словно поменялись местами. В затылке слегка зазвенело, виски закололо потусторонним холодком. Появилось странное тянущее чувство в суставах, точно я не стояла на ногах, а была подвешена за ступни над пропастью или приподнималась на цыпочках, стараясь оказаться ближе к завораживающему сиянию.
— Трикси, ты идешь? — Тейт бесцеремонно сунулся в дверной проем, отодвинув стеклянные нитки.
По логике вещей мне следовало бы вскрикнуть, стыдливо поддергивая тонкое светлое полотно. Но я была так зачарована, что неопределенно пожала плечами и только через несколько секунд смогла выжать из себя полноценный ответ:
— Да… наверное, — и добавила, указав пальцем на потолок: — Слушай, а что это такое?
Рыжий
— Это для красоты. Мастер Оро-Ич сам не очень умеет делать такие штуки, там нужен особый талант, но он их собирает. Они сами по себе темные, потому что спят. Но если впитают простую магию, то включатся. Ты что-то сделала?
— Да, — склонила я голову к плечу и с усилием отвела взгляд. — Слушай, а это… произведение искусства?
Тейт замялся. В мыслях у него промелькнул сложный образ, и я не сразу сообразила, как «перевести» его для себя — нечто среднее между живописью и овеществлением ничто.
— Да. Это живая картина. Обычно сюжеты попроще, но здесь, наверное, какой-то знаменитый художник поработал. Я не очень разбираюсь в таких штуках, — виновато добавил он и развернул меня.
Я с некоторым удивлением обнаружила, что правильно замотанное и подвязанное полотно действительно стало напоминать халат, объемный, но очень удобный. Вот что значит привычка! А мне бы сколько еще мучиться пришлось…
— Слушай, а обычная живопись у вас есть? А музыка? А литература?
— Литература? — Рыжий выглядел уже не просто озадаченным, а откровенно несчастным.
— Это когда читают, — ответила я, сопровождая неуклюжее пояснение соответствующим образом.
Тейт расцвел.
— А! Такое есть. Но ты лучше спроси потом у Игамины. Я только свитки с картинками читаю, ну, всякие занимательные истории про путешественников, а он это дело любит. А теперь пойдем, а? Там купальни, — соблазнительно шепнул он на ухо.
— Ну… — протянула я, покосившись на меркнущий узор на потолке.
— Там тоже есть такое, — пообещал Тейт, увлекая меня в переход. — Попроще, но красивое.
— Уговорил. Заодно посмотрю, чем купальня отличается от ванны.
Как выяснилось, в первую очередь размерами. Основной принцип оставался таким же: сначала смыть грязь, а потом уже нежиться в теплой ароматной воде сколько душе угодно. Только вместо продвинутой системы тазиков и ковшиков здесь были фонтаны теплой воды, бьющие прямо из стены. Моющих порошков и увлажняющих масел у мастера Оро-Ича оказалась целая коллекция. Я выбирала по запаху, консультируясь у Тейта, чтобы случайно не намазать на себя какой-нибудь депилятор или афродизиак. А что? С синего и чешуйчатого станется оставить на полочке что-то в этом роде.
Единственным неприятным сюрпризом оказалось то, что мыться полагалось прямо в халате, только слегка расслабив пояс. Тейт справился легко — сначала приспустил ткань с плеч, потом распахнул полы. Выглядело это естественно и соблазнительно в то же время. А вот я промучилась долго и поэтому в саму купальню нырнула уже совершенно вымотанная и неспособная в полной мере оценить ни детали интерьера, ни даже пресловутую живую картину. Сначала злилась на дурацкие лагонские традиции, а потом вспомнила любимый офисный костюм сестрички Нэсс…