«Моя сербская любовь». Рассказы о любви и о войне
Шрифт:
По законам войны я должен был убить его, в доме он был один. Кричал он истерически. Убить такого солдатика было для меня невозможным. Надо было, конечно, довести его до лагеря пленных и сдать. Но все во мне перемешалось – желание отомстить за забитых молотками детей и стариков и жалость перед его страхом и беспомощными криками “Пощадите!..”
Ужасающие картины “выжженной земли” уже не так пугали, как в первые недели войны, но злоба и вражда не утихали. Я сам кипел, и ненависть огненная пылала во мне. Сколько погибло моих товарищей из бригады. Я сам развозил их в гробах матерям. Не дай Бог никому переживать такое
Один раз я пришел в свой дом после боя и вся одежда моя была в крови. Мать несколько часов руками отстирывала эти страшные пятна, но невыносимый запах человеческой крови стоял в доме три дня – и никакое время не может ее “смыть”.
Да, убивать всегда страшно. Но я не нападал. Я защищал. И в этом моя правда.
С каждым днем войны солдатских слез становилось все меньше и меньше, хотя сердце все равно сжималось от жалости, потому что было человеческим».
Он ненадолго замолчал.
«Этого хорватского бойца из Купреса я запомню надолго, – рассказ продолжался.
“Сдаюсь! Продаюсь!” – долго вопил солдатик.
Но не тронул я его.
На дворе была посевная. А коней у сербских крестьян почти всех хорваты истребили. Да и сеять-то некому было, вместе с лошадьми все их хозяева полегли – кто без головы, кто с ножом в спине, кто с пулей в сердце…
Нашел я в соседнем дворе конскую сбрую, одел ее на бойца – бывшего молодца, соху привязал. Но для интереса и чтобы злость усмирить заставил его всю одежду снять.
И “поскакал” он на поле.
А что? Кони ведь без штанов землю пашут.
Пропахал он так километров пять.
– Кричи по-лошадиному, – плетка уже на спине…
– И-и-и-го-го, – лошадино-человеческое ржанье разверзло воздух.
– Громче!
“Лучше, думаю, тебе в упряжке быть, чем в могиле оказаться”.
“Голая лошадь” с перепугу скачет как умеет.
– Ноги выше… Быстрее… Ржи громче…
“Лошадь” во всей конской сбруе наголj скачет дальше. Устала-замолчала.
– Ржи, ты же конь, – толпа собравшихся поглазеть на небывалое зрелище, не знает, смеяться им или плакать, но улюлюкает, хлопает, стреляет в воздух, подгоняет бедного “иноходца”.
– И-и-и-го-го…
– А теперь беги…
С “коня” сняли сбрую. Может, пригодится еще… И отпустили бедолагу в чем мама родила.
– Беги, моя пуля не догонит.
И отпустил чужака наудачу.
А город Купрес в 1995 году, после заключения соглашения в Дейтоне, все равно пришлось оставить и отдать…»
Ключ от города Ключ
После боев в Купресе в начале лета 1992 г. Ратко дали семь дней отдыха. Он вернулся в родной город Ключ. На груди висела его первая из двух медаль «За мужество».
В Ключе стоял его дом, жили родители. Население города, численностью около 20 тысяч человек, составляли как сербы, так и боснийцы мусульманского происхождения или, как их еще называют, бошняки. Бошняки – это обращенные в ислам южнославянские народы Боснии и Герцеговины. В годы нахождения Боснии в составе Османской империи (с 1463 по 1878 гг.), сербов-славян принудительно отуречивали и под страхом смерти заставляли принять ислам.
В городе Ключ сербы и боснийцы
Бывшую республику Югославии, Боснию и Герцеговину, в путеводителях называют страной крепостей. Это территория бесконечных гор и полуразрушенных старинных крепостей, замков, древних фортификационных сооружений и башен. За боснийский город Ключ во всех балканских войнах шла особая борьба, так как его расположение имело стратегическое значение. Ключ – город, стоящий на отдельной острой скале, к западу от большого города Баня-Лука, столицы «Республики Сербской», входящей в состав Боснии и Герцеговины, и назвали его Ключом не случайно. Дорога, ведущая из Баня-Луки в республику «Српска Краjина» (после последней балканской войны отошла к Хорватии), проходила через Ключ и вела далее в Хорватию. Сейчас республики «Српска Краjина» нет, ее забрала, поглотила, полонила Хорватия, изгнав из нее сербов. Так из 78,8% территории БиГ, которую населяли сербы, их сжали до 49%.
И «Сербская Краина», и «Республика Сербская» – места компактного проживания сербов на территории Боснии и Герцеговины. Когда начались активные военные действия на границе двух бывших республик Югославии «Хорватия» и «Босния и Герцеговина», сербов изгнали с проживаемых территорий, в том числе из республики «Српска Краjина», образовался огромный поток беженцев, который ринулся в Баня-Луку и далее в Сербию через город Ключ.
Ключ – древний город-крепость. Стоит он на проходе к долине реки Сана, как бы отпирая и закрывая собой, как ключом, ворота между Хорватией и Боснией.
В чьих руках город, говорят на Балканах, в тех руках и ключ от Боснии. Город этот открыл для Османской империи в 1463 году доступ в Боснию, он был последним оплотом сопротивления туркам и взяли его турки коварством и хитростью.
С самого начала боевых действий в Боснии за Ключ шла ожесточенная борьба, как в его окрестностях, так и в самом городе. В сербских деревнях вокруг Ключа, наименее защищенных, уже давно хозяйничали враги сербов, а в самом Ключе все социальные и административные объекты, особенно православные церкви, больницы и школы, были заранее отмечены на военных картах, как цели первого поражения, и при подготовке наступления на город мусульман-сепаратистов на них уже стояли маячки для прицельных артиллерийских обстрелов.
Какое-то время город жил мирно. Но постепенно обстановка в окрестностях накалялась. Потянулись нескончаемые вереницы беженцев из Краины в сербскую сторону. Постепенно сформировалось войско хорватов и боснийцев численностью 350 тысяч человек, хорошо вооруженное. К ним присоединялись наемники из западных стран и Средней Азии и авиация Нато. Они наступали на свято-савские земли и их целью было, конечно, завоевание, разрушение и изгнание сербов. Особенно жестокие расправы были над сербскими деревнями, мало защищенными или брошенными на произвол судьбы.