Моя страна - прежде всего!
Шрифт:
Берия снова прервался, выпил воды и решил сесть. Прогулки вокруг стола и наматывание кругов утомили его.
— И, наконец, последнее — зенитная артиллерия. Здесь тоже есть к вам несколько предложений. Например, установить зенитки "61-к" в кузова грузовиков для увеличения мобильности. Ещё один вариант, посоветоваться с конструктором Логиновым Михаилом Николаевичем, который специализируется на зенитных орудиях, и совместно с ним разработать 57-мм пушку, причём сразу в самоходном а не в буксируемом варианте. Также возникает вопрос: нельзя ли создать сдвоенные зенитные орудия? Если это возможно,
Лаврентий устало откинулся на спинку стула и обвёл гостей взглядом:
— В принципе, товарищи, вот и всё что я хотел вам сообщить. Задачи вам поставлены, ресурсы будут выделены, необходимые люди в помощь направлены… От вас требуется только одно — работать! Отдать все силы на то чтобы те системы, что вы видели в папках, обрели жизнь! Что ж, не буду вас больше задерживать, товарищи, забирайте папки и по домам, отдыхать до завтра! Ещё раз — с праздником! — закончил Берия.
Все трое дружно встали, сердечно попрощались со Сталиным, с Лаврентием и вышли за дверь, не забыв папки. Два соратника остались одни.
— Как тебе наши гости, Лаврентий? — спросил его Вождь, подняв глаза от документов.
— Налицо виден энтузиазм, товарищ Сталин. Думаю, что воодушевлённые вашим вниманием и новыми возможностями, идеями они будут работать на износ, чтобы выполнить те задачи которые встали перед ними! — ответил Берия, подбирая слова.
— На износ не надо, Лаврентий… — покачал головой Иосиф Виссарионович. — Они нам нужны живыми и здоровыми. Так что проследи за тем чтобы эти Кошкин и Логинов не умерли в этом году от туберкулёза и простуды. Найди лучших врачей, препараты, даже в других странах… Но они должны жить, понимаешь? — глаза Сталина впились в него, невольно вынуждая Лаврентия снова вытянуться. Аура власти Вождя в такие моменты подавляла его. — От таких людей во многом зависит наша обороноспособность и мы не имеем права допустить их смерть. Ни от болезней ни, тем более, от всяких диверсантов!
— Я понимаю, товарищ Сталин, и сделаю всё от меня зависящее чтобы все кто важен для нашей страны жили и работали! — со всей уверенностью ответил он, пытаясь не отводить взгляда.
Посмотрев на него ещё несколько секунд Сталин отвёл взгляд и, опустив голову к документам на столе, произнёс уже нормальным голосом:
— Пусть все они хорошо питаются, гуляют и отдыхают. Если увлекутся и забудут то насильно отправляй их в столовую, домой или на прогулку. Знаю я таких энтузиастов… Сутками будут сидеть, спать за столом а потом сердце не выдержит… Нет, нам такая работа не нужна, Лаврентий! Да, и ещё! — слегка усмехнулся Вождь. — Для тех у кого нет жён или подружек найди из своих сотрудниц девушек покрасивее, пусть они неотлучно находятся при них… Так сказать, воодушевляют и направляют в работе.
— Будет сделано, товарищ Сталин! — позволил себе лёгкую улыбку Лаврентий. Да эти конструкторы-изобретатели как сыр в масле будут кататься! О таких условиях большинству рабочих останется только мечтать. С другой стороны, и ответственность за работу у них намного выше. Каждая ошибка в расчётах, проектировании и производстве обернётся не только человеческой кровью но и, возможно, проигранными сражениями. Так что, всё справедливо, кому много дают от тех много и требуют.
— Как
— Так точно, находится в одной из московских больниц. Выздоравливает, причём, очень быстро… — собравшись, доложил Берия. — Кстати, поступила просьба от сержанта ГБ Цветковой, которая ему нравится, прогуляться с ним в субботу в парке.
— Гм… — задумался Вождь, снова отрываясь от документов. — Я не против, пусть немного отдохнёт от учёбы. Конечно, на тебе его охрана. Проследи чтобы там всё было нормально. Мне не нужны никакие неприятности, Лаврентий.
— Их не будет, товарищ Сталин! — уверенно сказал Берия. — О нём никто не знает, к тому же, во время нахождения Александра вне лагеря, его охраняют двое моих людей, опытных и осторожных.
— Всего двое? — удивился Иосиф Виссарионович. — Не мало для охраны?
— Поверьте, они ОЧЕНЬ хорошие профессионалы! — заверил его Лаврентий. — И это ещё не вся охрана, только явная. Ещё наготове отдельная группа усиления. Она всегда недалеко от него и, в случае опасности, сможет вмешаться. Если же плотно окружить его кучей охраны это будет подозрительно.
— Что ж, надеюсь, ты всё предусмотрел, Лаврентий… — вздохнул Сталин, снова вынимая трубку и набивая её табаком. — Завтра, как я понимаю, последняя встреча с конструкторами а потом уже надо собирать специальное заседание правительства, решать что вообще делать дальше… С кем дружить а с кем и.. — Вождь не договорил но Берии всё стало ясно.
В результате тех сведений что рассказал Александр, роли стран поменялись и возникла необходимость обдумать будущую политику Советского Союза в отношении Германии, Англии, Франции, Японии и США. Вопрос этот был очень важный и Сталин, видимо, был готов услышать разные мнения для выработки окончательного решения. К тому же, абсолютное большинство соратников до сих пор не знало о планах рейха и было свято уверено что немцы друзья. Это заблуждение надо было исправить, чтобы наметить новый курс СССР.
— Вячеслав сказал что Гитлер отказался встретиться с нами в ближайшее время… — снова заговорил Вождь. — Предложил перенести встречу на лето, через пару месяцев… С одной стороны понятно, сейчас немцы заканчивают последние приготовления плана нападения на союзников и им не до нас. А вот с другой стороны… Возможно, они вообще не горят желанием с нами общаться, Лаврентий? — с интересом посмотрел на него Сталин.
— Вполне возможно, товарищ Сталин… — дипломатично согласился Берия. — Но раз примерно через два месяца… Значит, Гитлер уверен что за это время он решит французский вопрос и достигнет своих целей на западе?
— Это прямо напрашивается! — довольно кивнул Сталин. — А ведь, насколько мы знаем, многие немецкие генералы не уверены в успехе и скрытно стараются убедить Гитлера отказаться от этой авантюры. Думаю, слова этого Гюнтера окончательно убедили фюрера в успехе и он теперь не желает ничего слышать о сомнениях в своём Генеральном штабе.
— А выгодно ли нам, товарищ Сталин, чтобы нападение Гитлера на Францию оказалось успешным? — внезапно спросил Берия. — Ведь если у него всё получится то Германия усилится. Возможно, следует как-то предупредить Рейно в Париже, чтобы французы смогли подготовиться?