Моя страна - прежде всего!

Илья83

— А вдруг? — не унимался Васька, загоревшись идеей. — Я этот замок на раз-два вскрою, фигня вопрос… А ты на стрёме постоишь, если чо..

Кореш протяжно вздохнул но промолчал. "Шкет" следил за ним затаив дыхание. Конечно, была мысль сделать всё одному… Если повезёт и он найдёт что-то ценное то можно схоронить себе всю добычу. Но Васька был осторожен и старался подстраховаться. Ведь если придёт этот фраер пока он будет внутри то можно и нарваться. А так, "Серый" может постоять "атасником" на шухере или отвлечь фраера и тогда "Шкет" сможет слинять

вовремя.

— Не, ночью никак… — отказался друган, покачав головой. — Этой ночью мы в магазин хотим залезть, забыл? В тот который на соседней улице..

— Бля, точняк! — встрепенулся Васька, совсем забывший об этом. — И чо теперь?

— Ночью никак… — повторил медленно "Серый", закинув в рот новые семечки. — А вот прям щас можно..

"Шкет" с недоверием посмотрел на него и уже сам задумался. Конечно, можно и сейчас… Все ещё дрыхнут, они успеют там хорошенько пошарить. Вряд ли фраер часто там появляется. Но тогда времени мало, вон уже светает..

— А давай! Век воли не видать! — усмехнулся он, поднимаясь с земли. — Только быстро, скоро народ будет вставать, не хочу запалиться там!

— Харэ пиздеть, погнали! — вскочил "Серый" и бегом рванулся в нужную сторону. Радостный "Шкет" не отставал.

г. Нойенкирхен, Германия.

5 мая 1940 года. Утро.

Расположение полка "Лейбштандарт Адольф Гитлер".

Гюнтер Шольке.

— Равняйсь! Смирно!!! — рявкнул гауптшарфюрер, стоя сбоку от строя личного состава. — Равнение на середину!

Он развернулся и, печатая шаг, подошёл к Гюнтеру который расположился в центре площадки.

— Оберштурмфюрер! Личный состав отдельного бронеразведывательного отряда "Лейбштандарт СС Адольф Гитлер" построен для смотра! Докладывает заместитель командира отряда гауптшарфюрер СС Брайтшнайдер! — отрапортовал тот и вытянулся в струнку, слегка выпятив локти.

Гюнтер окинул взглядом всё своё подразделение и спокойно ответил:

— Вольно! Встать в строй!

— Слушаюсь! — выкрикнул гауптшарфюрер и, таким же образом, вернулся в строй на своё место.

Гюнтер поправил свою фуражку и шагнул вперёд. Сегодня, пусть это было даже воскресенье, он решил провести смотр всех своих подчинённых и техники, чтобы знать кем и чем командует. Эта необходимость назрела потому что его отряд был расквартирован в нескольких дворах и он не имел возможности уследить за всеми нюансами жизни подразделения. Тот дом где Гюнтер поселился с самого начала был, своего рода, штабом отряда, но ему хотелось собрать всех вместе чтобы получить представление обо всём что входило в его ответственность.

Для этой цели, с помощью Пауля, была выбрана открытая асфальтовая площадка на краю города, которая бы смогла вместить весь отряд. Судя по некоторым признакам, раньше здесь располагались грузовики местного небольшого хлебозавода, которых теперь осталось всего три. Они сиротливо прижались друг к другу в углу двора чтобы освободить место для эсэсовцев. Впрочем,

Гюнтер был вполне удовлетворён. Вся техника и личный состав заняли примерно три четверти площади так что никто был не в обиде.

Сначала он начал осматривать своих людей более подробно.

Все высокие и рослые, как на подбор. Прямо взгляд радуется! Хотя тут нет ничего удивительного, очень строгий отбор в охрану фюрера отсеивал всех низкорослых или с какими-либо дефектами. И это не считая генеалогических требований… Физические упражнения каждый день закалили солдат, убрав с их тел все ненужные жировые отложения, а каждодневные уроки пропаганды отточили их мысли, заставив слепо верить в идеи национал-социализма. Никаких сомнений или колебаний, стыда или страха… "Фюрер приказал — мы сделали!" — вот такой теперь была их философия, которую усиленно пестовали в них партийные инструкторы.

Подойдя к бойцам Гюнтер стал придирчиво проверять их внешний вид.

Вычищенная и отглаженная маскировочная, камуфлированная форма… Начищенные, блестящие на встающем солнце, шлемы с двумя молниями сбоку. Пряжки, сапоги, амуниция, фляги, противогазы, подсумки, оружие… всё проверялось им дотошно, без всяких скидок на заслуги подчинённых. Солдат мог иметь несколько значков за ранения и быть награждённым "Железным Крестом" но если не может или не хочет держать своё хозяйство в порядке то быть ему сегодня пропесоченным по всем требованиям устава! Это закон для любого германского солдата а уж про эсэсовцев и говорить нечего.

Экипажи машин щеголяли в своих комбинезонах и пилотках со светло-коричневыми кантами разведывательных частей, хотя у некоторых виднелись и розовые, как принадлежность к бронетанковым. В данном вопросе Папа был либерален и не требовал от них строгого соблюдения формы одежды, так как по службе они могли относиться и туда и сюда.

Обойдя всех подчинённых которых, вместе с ремонтниками, было почти под сотню, Гюнтер с трудом удержался от улыбки. Все солдаты, ветераны и новички, оказались превыше всяких похвал. Он выявил всего пару замечаний но они были настолько незначительны что Гюнтер и сам внутренне признал что буквально придрался к ним, чтобы не расхолаживать бойцов.

Что ж, люди его порадовали… Теперь настал черёд техники. Всего броневиков в отряде оказалось восемь. Четыре лёгких и столько же тяжёлых. Причём, среди тех и других оказались разные виды одной модели. В самом конце стояли несколько открытых полугусеничных "Sd.Kfz. 251". Они тоже были покрашены и усилены дополнительными бронелистами, особенно спереди, в дополнение к запасному колесу. В кузовах двух из них были установлены миномёты.

Например, среди лёгких были: один "Sd.Kfz. 221" с пулемётом, рядом стоял радиофицированный "Малыш", отличающийся от него только дугами над корпусом. Следующим был уже "222" с пушкой, а последним замыкал группу "221" с установленным на башне противотанковым ружьём "PzB 39" вместо 2-см орудия, в дополнение к штатному пулемёту.