Моя страна - прежде всего!

Илья83

— Что это за план? — напрягся Круглов.

— В результате того, что мы сейчас как бы союзники с Германией, англо-французы решили нанести в самое ближайшее время массированные воздушные удары по нефтепромышленным районам Кавказа, в частности, по Батуми, Поти, Грозному и Баку. Учитывая, что потребности нашей страны в нефти почти полностью зависят от бесперебойных поставок именно оттуда, то такой план для нас очень опасен. Сами подумайте, остановятся не только танки и броневики, но и грузовики, трактора. Это будет катастрофа. Заодно, это ударит и по надеждам немцев самим воспользоваться нефтепромыслами. На сегодняшний день этот план уже разработан, и на

Ближний восток, в Сирию и Ливан, начинает перебрасываться англо-французская бомбардировочная авиация. Советую вам, товарищ старший майор, как можно быстрее донести до нашего командования эту информацию. Очень желательно, чтобы в тех районах была усилена зенитная оборона и увеличено число истребителей.

— То есть, они могут нанести удары в любой день и час? Чёрт вас побери, Александр Григорьевич, почему вы сразу мне об этом не сказали!? — занервничал чекист, вставая из-за стола. Было ощущение, что он готов прямо бежать отсюда, чтобы не потерять ни минуты.

— Хм… я просто забыл… — усмехнулся Александр. — Знаете, когда вас часто бьют по голове, не мудрено и забыть что-нибудь, верно? — пошутил он, хотя в мыслях ему было не до смеха.

— А вы не шутите и не провоцируйте, Александр Григорьевич! И тогда всё у вас будет нормально. И не будет проблем с головой, от того что вы неудачно упали или ударились ею о стенку! — отбрил его Круглов, катнув желваками. — Сержант, за мной! — это он Кате. — А этого… в камеру!

Уже идя по коридору в привычное место жительство, Саша подумал, почему его ненавидит Катя? Вроде бы, ничего плохого он ей не сделал… Не могла же такая антипатия возникнуть просто так? Всё-таки красивая она девчонка! Или ему так кажется от того что долго не было секса? Хотя, это для кого как. Например, у него был друг, который, если не потрахается хотя бы раз в день, считал что он прошёл зря, при этом сам был холостой… А другие спокойно живут без этого неделями и месяцами.

Отбросив эти мысли он дошёл, вместе с конвоирами, до камеры и опустился на свою лежанку. Когда же он, наконец, сможет выйти на улицу и просто прогуляться на свежем воздухе? И чем, интересно, сейчас занимается Гюнтер?

16 апреля 1940 года. Берлин.

Ева Браун.

В этот день Ева решила снова попробовать увидеться с её любимым Адольфом. Хоть он её по-прежнему игнорировал, она не теряла надежды пробиться к нему. Но Гюнше твёрдо стоял на своём: фюрер не хочет её пока видеть! Приходилось ждать недалеко от его кабинета, надеясь, что Гитлер выйдет, и она сможет с ним поговорить.

Казалось, ей повезло. Не прошло и пяти минут, как фюрер вышел из своего кабинета, ожесточённо жестикулируя и препираясь с Гиммлером. Не обратив внимания на поджавшего губы рейхсфюрера и раздражённого Гитлера, она улыбнулась и поспешила к нему.

— Нет, Генрих, на этот план я не даю своего согласия! И ты сам знаешь почему! Неужели я должен каждый день говорить тебе об этом? Успокойся и займись тем что я тебе говорю!..

— Здравствуйте, мой фюрер! Как у вас дела? — радостно спросила она.

Гитлер, прерванный ею, медленно повернул голову и полыхнул по ней разгневанным взглядом. Усики дёрнулись, чёлка растрепалась.

— Опять ты!.. Глупая, болтливая курица! — припечатал он со злостью. Осмотрев её, он фыркнул и больше ничего не сказав, ушёл по коридору. Ошеломлённая Ева застыла на месте, в глазах у неё появилась влага, но это было ерундой по сравнению с тем что было на сердце. Оно просто разрывалось… Что опять случилось? Он опять не в настроении?

И она в этом виновата? А может… он нашёл другую? Или она, Ева, больше ему не нужна?

Погрузившись в свои мрачные мысли, она не сразу услышала, как к ней обращается Генрих Гиммлер.

— Извините, Ева. Вы сейчас можете говорить? — его голос был вкрадчивым и ласковым. Появилась мысль довериться ему, пожаловаться..

— Да, герр рейхсфюрер… Извините меня, что-то в глаз попало… — изо всех сил она старалась не расплакаться перед ним. Как стыдно! Гитлер унизил её при посторонних! Сколько можно терпеть такие унижения?! Неужели у неё совсем нет самоуважения?

— Я понимаю.. — ответил Гиммлер. — Я хотел бы узнать от вас кое-что очень для меня важное… Можете рассказать? — мягкий голос обволакивал, хотелось слушать его..

— Да, конечно, герр рейхсфюрер… спрашивайте! — она не удержалась и шмыгнула носом. Хотела вытереть глаза платком, но тот остался в её сумочке. Пришлось аккуратно стереть влагу пальцами.

— На прошлой встрече вы упомянули о письме, которое передал нашему фюреру один из охранников. Не могли бы вы рассказать об этом более подробно? — ласковый голос доброго дяди, который защитит и поможет.

Вдруг поняв, что он спрашивает, Ева похолодела от страха. Неужели это то о чём её предупреждал Гюнтер? Ведь он говорил, что Гиммлер может спросить о письме. Что же делать? Слова Гюнтера послушно появились в её голове.

— Извините меня, герр Гиммлер, но я не могу вам рассказать… — сожалеющим голосом ответила Ева. — Фюрер запретил мне хоть кому рассказывать об этом. Вы же видите как он злится из-за того моего промаха..

— Ничего страшного, Ева. Я ему ничего не скажу и никто не узнает об этом. Просто я боюсь, что этот Гюнтер может оказаться опасен и нанести вред фюреру. Поэтому..

— Вы ошибаетесь, герр Гиммлер! Гюнтер нисколько не опасен фюреру, наоборот, он его охранник и всегда защитит его, даже ценой своей жизни! — горячо ответила она, к своему удивлению. Как Гиммлер мог подумать что Гюнтер такой как он сказал? Он добрый, хороший, красивый… чуть нахальный! Она вспомнила его хитрость, как он обманом заставил её поцеловаться и невольно улыбнулась.

Рейхсфюрер внимательно посмотрел на неё.

— Что вы, Ева, я вовсе не это имел в виду! Вы же знаете, я заведую всей безопасностью Рейха и обязан по долгу службы знать всё что касается нашего фюрера, понимаете? — проникновенно спросил он. — А тут какое-то письмо прошло мимо меня… Это неправильно, Ева! Так не должно быть! — твёрдо произнёс он.

— Подождите, но он же ваш подчинённый? Спросите его сами и всё узнаете… — удивилась Ева.

Гиммлер с досадой вздохнул.

— Он говорит, что фюрер запретил ему рассказывать. Как и вам, похоже… Но, понимаете, Ева, если опасность грозит фюреру, я тем более должен знать чтобы защитить его! Вы же должны это осознавать? — с нажимом спросил он. Было видно, что рейхсфюрер злится и пытается успокоиться. Она почувствовала свой страх и решила уйти.

— Извините, герр Гиммлер, но я не могу вам ничем помочь. Ещё раз извините, мне надо идти! — она быстро развернулась и пошла к выходу. Шеф СС молча смотрел вслед, сжав кулаки.

Выйдя из здания рейхсканцелярии, она перестала колебаться и твёрдо решила. За то что фюрер так жестоко её унизил, она пойдёт в Гюнтером на свидание… то есть, на встречу! В конце концов, если Гитлер так обращается с ней, она ему отомстит, пусть ревнует, если узнает! Она молодая, красивая девушка и ей хочется если не любви то внимания! Так ему и надо!