Моя строптивая пара
Шрифт:
Тут держат еще девушку?
— Побег? По окну? Где она? Идем! — раздались за дверью голоса охраны.
Я подбежала к двери, открыла ее рывком и выглянула в абсолютно пустой коридор.
Вот это дела! Да что вообще происходит?
Похоже, кто-то выдал себя за меня и организовал побег. Думают, что меня держат силой, или это снова происки Плетки? Я припомнила, во что была одета приманка. Один в один я по цветовой гамме! Тот же серый верх спортивки, те же черные штаны. Очень легко подделать и спрятать изгибы
Мун уже говорил о предателе. Это он? Я не дам гарантию, что это не мужчина в парике.
Так, Санни, если все действительно так, мне нужно как можно быстрее убраться отсюда и спрятаться в другом месте! Первым делом искать будут тут!
Я тихонько пошла вдоль по коридору, чувствуя дрожь в коленях.
Есть ли толк прятаться от оборотней? Может, лучше высунуться в окно и прокричать, чтобы привлечь внимание?
Я вспомнила, как вся охрана погналась за девушкой, и задумалась о том, остался ли кто-то на посту. Не обязательно я должна видеть тех, кто защищал периметр, верно? Может, лучше вернуться и правда дать знать, что я здесь?
Решено! Рискну! Я вернулась в комнату и посмотрела в окно.
Мужчина держал пистолет у виска моей копии и отступал к машине. Охрана стягивалась со всех концов, но оборотень ловко крутился по оси так, что волки не рисковали выпустить пулю.
Что, если я заору? Эта парочка поймет, что план провалился, и выпустит пули волкам в головы? Может, лучше подождать, пока они сядут в машину?
Да, так и сделаю! Так никто не пострадает.
Я дотронулась до ручек окна, и что-то острое вонзилось в шею. Секунда — и я падаю в темноту.
ГЛАВА 104
ГЛАВА 104
Территория стаи Суворова.
— Альфа, у вашего сына началась острая аллергическая реакция, — услышал Суворов, и в ушах зашумело, будто сотни мух одновременно поднялись в воздух и стали кружиться вокруг головы.
— Как он? — спросил, сжался, будто был не огромным мужчиной, а крошкой перед лицом ночного кошмара.
Да он бы лучше получил несколько выстрелов прямиком в грудь, чем это!
— Ваша жена несет его к аптечке. Мы сделаем все, чтобы облегчить отек и улучшить состояние.
— Где они? В спальне? — Альфа знал, что несколько аптечек были спрятаны по всему особняку как раз на такой случай. Знал, что гормональный укол, сделанный вовремя, сведет риск на нет. Но волновался до боли в печенке о том, что Катя растеряется. Когда шея начала отекать в первый раз, руки его лисицы не смогли сделать укол. Он тогда впервые видел, чтобы жена так тряслась и совершенно потеряла себя.
— Да. Мы разделили охрану поровну… — отчитывались в трубке, но альфа уже ничего не слышал.
Муну не нужно было ничего объяснять, он слышал все, до последнего звука.
— Совсем страх потеряли — трогать ребенка! Пор-р-рву
Враг подобрался слишком близко, проник под кожу, как паразит, и грыз изнутри.
— Это не случайность, — покачал в итоге головой казначей.
— Никаких случайностей! Эта падла не собирается играть достойно. Посмела тронуть мою семью… — Альфа с Муном не сговариваясь запрыгнули в машину.
Шины взвизгнули, и Суворов чуть не взлетел с места на черном железном монстре.
Мун открыл окно, стараясь остудить мозг, включить сознание, а не инстинкты.
— Крыс как минимум две. Один не успел бы и на кухне поработать, и на моем газоне потоптаться. С нами играют, и меня не покидает одно ощущение… — оборотень запнулся на секунду, и за него продолжил Стас:
— Что нами давно играют.
— Да. Смотри сам: стоило хоккеистам и Санни сюда попасть, как поехало будто по маслу! — Теперь оборотню казалось подозрительным абсолютно все: каждый день, каждое действие Плетки.
— Прости, Мун, сейчас мозги набекрень. Ни о чем думать не могу, пока своими глазами не увижу, как мой мальчик дышит. — От альфы просто несло животным страхом.
Сколько лет казначей с ним, сколько перепалок прошел, никогда не чувствовал от Суворова этого едкого вкуса страха. А теперь, казалось, он пропитал воздух и его можно потрогать пальцем.
Муна самого корежило, давило, словно металл в прессе. Сминало кости жаждой оборота, вытягивало позвоночник от едва сдерживаемой силы
зверя.
Волк держал тревоги о Санни в себе, не мог вылить ушат своих забот на альфу, хотя яснее ясного осознавал, что Катя и малыш под угрозой только для того, чтобы оставить Санни одну. И как бы Мун ни верил в надежность ребят в охране, не было никакой гарантии, что и их не обведут вокруг пальца.
Но Стас сейчас видит перед собой одну главную проблему — угрозу семье, и это нормально. На Муна же нападает стервятник приближающейся беды, которого не отпугнуть ничем. Заботы и цели друзей разошлись, и они оба понимали, что сейчас каждый из них будет защищать самое дорогое.
Оборотень только начинал осознавать масштабы происходящего. Это началось не сейчас, не внезапно, враг готовился. Нужно было сделать многое: внедриться в стаю или завербовать волков, узнать привычки и распорядок дня, способы работы со свидетелями, слабые и сильные места и ударить пулеметной очередью.
Теперь Муну казалось, что его водили за нос даже в первую встречу с Плеткой. Мастерски издевались, прищемили хвост и показали, как он беззащитен перед ней. И слежку за машиной позволили раскрыть не случайно, а ровно в тот момент, когда были готовы. Когда на другой стороне веревки готова была захлопнуться ловушка.