Моя строптивая пара

Буланова Наталья Александровна

— Санни, нам нужно уходить отсюда, пока отпускают! Посмотри, что они со мной сделали!

— Они? — Я с беспокойством осмотрела пострадавшего парня с головы до ног. — Что случилось?

Я все никак не могла понять, что же произошло. Как? А другие хоккеисты? Паша с кем-то сцепился?

— Ты сама не видишь?

— Кто тебя так? За что? — спросила, а сама еще раз осмотрела всех оборотней. Скептическое выражение никуда не делось.

— За что? А ты лучше у этого спроси! — И кивком окровавленного

подбородка показал в сторону Муна.

— Мун? — удивилась я.

Я уже было подумала, что кто-то из других оборотней сорвался. Но чтобы Мун? И когда? Сейчас?

— Теперь ты убедилась, что они животные? А он — жестокий убийца. Если бы его не оттащили, он бы меня убил! — отплевываясь кровью, сказал Паша, с ненавистью глядя на оборотня.

Я обернулась на Муна в полном непонимании. Когда успел? Ведь сообщение о неприятностях застало нас в доме. Или драка произошла только что, после какого-то саботажа Паши?

Мун будто окаменел, прямо глядя мне в глаза, но не говорил ни слова. Будто чего-то ждал.

— Когда все произошло? — спросила я, поворачиваясь к Паше.

— Глубокой ночью. Они не давали ни еды, ни воды, заставляя подписать контракт, а потом пришел он.

— Ночью? — еще раз уточнила я.

— Да, часа в три ночи по ощущению.

Какая поразительная точность!

Я отстранилась от парня, встала на ноги и посмотрела на Пашу сверху вниз.

— Идем? Сейчас я встану, помоги мне. Они не посмеют нас задерживать… — засуетился хоккеист, отталкивая руку доктора.

— Уходи, Паш.

— А ты? — застыл парень. — Неужели после того, что увидела, останешься с этими монстрами.

— Паш, ты монстр похуже.

— Ты не слышишь? Этот твой Мун превратил меня в это!

— Этот мой Мун всю ночь провел со мной, — я сказала это, уже не смотря на Пашу, только на оборотня.

Прямо на моих глазах невероятное напряжение покинуло Муна. Он широко улыбнулся, сверкнув зубами, мгновенно оказался рядом со мной и сграбастал на руки.

— Я могу идти!

— Оборотни любят чувствовать тяжесть своей пары! — громко, так, чтобы слышали все, сказал волк и пошел на выход.

— Он врет! — закричал сзади Паша.

Я обернулась на него из-за плеча и увидела, как один из оборотней включил проектор и на белой стене понеслась запись, как хоккеист сам разбивает себе нос об стол, словно умалишенный.

— Сдурел! — выдохнула я.

— Согласен! Я бы тоже сдурел, если бы ты ему поверила…

ГЛАВА 97

ГЛАВА 97

В душе у меня будто разлилась зеленая липкая мерзость. Поступок бывшего сделал ноги настолько ватными, что я не сопротивлялась Муну. Да и чему? Хорошо же: несут, холят, лелеют. Помогают как можно быстрее покинуть прошлое, которое сильно завоняло гнильцой.

Сама, наверное,

я еще минут пять смотрела бы на транслируемое на экране зрелище, где Паша виртуозно себя калечит. Вот уж не ожидала, что он опустится до такого!

Рассчитывал, что я испугаюсь оборотней и убегу с ним? Вот дурак!

— А как другие ребята? Как тренер? — попыталась отвлечься я, припоминая, что видела только оборотней и Пашу в том доме.

— У них мозги на месте. Мы позаботились о каждом. Они в курсе, что за соблюдением договора о неразглашении будут следить другие оборотни уже на новых местах.

— Но это же разные страны, если не ошибаюсь…

— Не ошибаешься. Но разве оборотни только землю русскую топчут? — иронично заметил Мун шутливо-богатырским тоном, чем высек у меня смешок.

— А ты куда меня несешь? — спросила, глядя, как солнце показалось из-за горизонта.

Повернулась к Муну и поймала момент перехода зрячих глаз в невидящие. Но уверенная походка мужчины не изменилась ни на миг, будто он не зрение потерял, а что-то незначительное. Меня всегда это поражало!

И ведь не дрогнул ни один мускул!

Не то что недавно при разговоре с бывшим. Я кожей чувствовала, как он напряжен. Однако он не сказал ни слова, не стал себя защищать. Ждал моей реакции.

— Как это куда несу? — спросил мужчина и безошибочно свернул по дорожке направо. — В наш дом!

— В наш дом? — теперь настала очередь моих ироничных вопросов, они хотя бы разбавляли горечь от представления.

Конечно, я понимала, что близость — это рубеж. Стоит его перешагнуть, и уже ничего не будет как прежде. Волк так крепко держал меня в руках, что я знала: не отпустит.

— Там, где ты со мной, — там дом, — абсолютно серьезно заявил Мун, а потом наклонился ко мне и игриво прошептал на ушко: — Особенно после того, что ты сделала с больным сегодня ночью.

— А если промахнешься? — пошутила я, зная, что ночное зрение Муна и его дневная слепота не задевают мужчину.

— Куда? — забавно изогнул бровь оборотень, явно намекая на что-то свое, и я засмотрелась на дужку в сочетании со “стеклянным” взглядом вперед. Раньше, возможно, меня бы пугала такая мимика, но не сейчас.

— Мимо нужного дома! — ответила, стараясь перекрыть легким смехом неприятный осадок.

— Главное, что мимо твоего сердца не промахнусь, — самоуверенно заявил Мун.

— Кхм… А ты знаешь, что сказать женщине, — заметила я.

— Я готовился. — Мун бережно поставил меня на ноги и открыл дверь.

— Готовился? — спросила я, чувствуя, как талию обвила рука и как стремительно меня затягивает в дом.

— Да. Поднимал свой уровень чайника, — притянув к себе, сообщил Мун, откидывая мои волосы назад, проведя кончиком носа по шее.