Моя сводная Тыковка

Коротаева Ольга

– Поверьте, оно вам не понравится.

Поджимаю губы – неужели он догадался, что я собираюсь сбежать? И пусть! Наказание, так наказание. Хуже, чем есть, трудно себе представить. Упрямо делаю ещё шаг, и у Марата приподнимаются уголки губ, добавляя лицу хищное выражение.

– Не говоря о неуде за урок, – заканчивает чемпион и подходит ко мне сам. – Татьяна Ковка? У тебя ко мне какой-то вопрос? Или хочешь получить освобождение? Дай угадаю… Сошлёшься на месячные?

Дёргает уголком губ, а у меня леденеет в груди. Хочется отступить, но воспоминания о происшествии

на первом курсе мелькают позорными картинками, и я решаюсь на попытку договориться с чудовищем, который получил власть и с удовольствием её демонстрирует.

– Тебе не кажется, что заставлять простых студентов проходить разминку мастера спорта жестоко? – тихо спрашиваю я.

– Жестоко? – он выгибает бровь и чуть наклоняется ко мне, обдавая умопомрачительным ароматом морской соли и шалфея. – Не прибедняйся. Я видел, как хороша ты в метании тыкв! Не мастер спорта, но…

И тут меня будто волной с головой накрывает.

Боже, что у него за парфюм?! Дыхание учащается, хочется нюхать ещё и ещё, а лучше уткнуться в широкую грудь Марата и полностью раствориться в этом обалденном запахе. С трудом одёргиваю себя, выуживая из каких-то радужных грёз, как понимаю, что от меня ждут ответа. Не только Ахматгариев, все вокруг молча и пристально смотрят.

– Э… – Паникую, так как не услышала ни слова, а потом натужно улыбаюсь и с лёгким отчаянием продолжаю. – Считаю, что каждый должен тренироваться, исходя из подготовки и индивидуальных особенностей.

Перевожу дыхание. Что бы ни сказал Марат, уверена, что выкрутилась и при этом продолжила стоять на своём.

– Согласен, – неожиданно кивает Ахматгариев и насмешливо смотрит на меня. – У нас примерно два часа. За это время я продемонстрирую свою полную тренировку.

Он перечисляет всё, что будет делать, и девочки повизгивают от восторга, а парни тушуются, явно завидуя чемпиону. Бег, прыжки, отжимания… Какие два часа? Да на всё это и полдня мало!

– Выложусь в полную силу, – серьёзно обещает Марат.

Я же радуюсь, что внезапное безумие не ухудшило моего положения. Стараюсь не думать, почему на меня так подействовал запах Ахматгариева. Не до того сейчас! А тот продолжает:

– Но если не уложишься за это время, то получишь два неуда, по двойке на каждый урок. Не говоря о наказании, о котором я уже упоминал.

– Что? – настораживаюсь. – Куда не уложусь?

– В кроватку, – хихикает один из парней, но под суровым взглядом Лолы съёживается. – Я хотел сказать, что Тыква в неё не влезет…

– Помолчи лучше, – зло шипит подруга и подходит ко мне. Встаёт рядом и смотрит на Марата. – Таня справится. Не сомневайся! Что сложного в том, чтобы пробежать десять километров за два часа?

Холодею, понимая, что странное наваждение, накрывшее от одуряющего запаха мужского парфюма, сыграло со мной злую шутку. Я хотела избежать пробежки, но только что практически обязалась сделать это, если Ахматгариев покажет свою полную тренировку. Как так вышло?!

Стою, прощаясь с остатками репутации.

– Ахматгариев же тебя провоцировал! – шипит Даша. – Мстит за тыкву. А ты так просто поддалась… С

ума сошла?

– Ага, – несчастно тяну я. – Лучше и не скажешь!

– Что, если снова в обморок упадёшь? – подруга прижимает ладонь ко лбу. – В прошлый раз тебя парни в медпункт тебя вшестером несли, после того, как Майгуров не удержал.

Щёки заливаются жаром. Хуже дня в моей жизни не было. Я легко пробежала первые два километра, а потом в глазах резко потемнело. Очнулась от затылке – преподаватель, не выдержав ноши, уронил меня на землю. К тому же сам не смог разогнуться. В итоге мальчики нашего курса несли нас обоих. Меня вшестером, а его втроём. Через весь университет! И это было так унизительно, что даже сейчас вспоминать стыдно.

Владимир Сергеевич, после того, как вышел с больничного, больше никогда не требовал от меня большего, чем игра в волейбол.

– Отступать не стану! – говорю уверенно и размахиваю руками, разминаясь. – Да я каждый день преодолеваю расстояние в два раза больше!

– На велике, – тихо говорит Лола.

– Я справлюсь! – убеждаю её, хотя сама не уверена. Но злость разливается по венам жидким азотом и не даёт отступить. – Неудами он тут разбрасывается… Эй, чемпион!

Марат оборачивается, а я решительно выпаливаю:

– Если я пробегу десять километров раньше, чем ты закончишь всё, что заявил, то два неуда и наказание получаешь ты!

Ахматгариев прищуривается, и я скрещиваю руки на груди.

– Что? Испугался?

Он идёт ко мне и протягивает ладонь.

– Идёт.

Жму его руку, а сама собираюсь с силами. Я доползу до финиша, даже если у меня лопнут брюки! И уложусь в нужное время, потому что уже знаю, что потребую от Ахматгариева. Мне во что бы то ни стало нужно победить.

Глава 9. Нокаут

Глава 9. Нокаут

(Нокаут – ситуация, при которой боксёр уже не может продолжать бой).

По свистку Марата начинаю бег, и меня тут же обгоняют и парни, и девушки. Лишь верные подруги остаются рядом, показывая взглядами, что не бросят меня ни при каких обстоятельствах, и я улыбаюсь, мысленно посылая Лоле и Дашке лучики любви.

Ведь мне жутко неловко! Я крупная, и этого не скрыть ни мешковатыми одеждами, ни утяжками. И каждое резкое движение лишь подчёркивает мои объёмы. Грудь прыгает, и кажется, что все вокруг смотрят на это. Кажется, что-то сломалось в моей самооценке в тот день, когда я упала в обморок, и меня несли шестеро парней… Шестеро!

Думала, что забыла тот неприятный инцидент, но сейчас все задавленные чувства снова обрушиваются на меня, будто это было вчера, и все помнят мой позор. Стыд и желание стать невидимой преследуют меня, по сей день! Как неприятно…

– Да брось, – будто прочитав мои мысли, шепчет Лола. – Никто не пялится на твои прыгающие мячики, поверь! Все смотрят на Марата. Если вынырнешь из своих мыслей и обратишь внимание на окружающих, то сама увидишь.

Я бросаю быстрый взгляд на Марата, который бежит по дорожке со скоростью укушенного страуса, и вырывается нервный смешок.