Моя тюрчанка
Шрифт:
С баннеров кадровых агентств – на нас глядели счастливые охранники в черной униформе, сияющие жемчужными зубами продавщицы, строители в робах, технички со швабрами. Словом: люди, довольные своей работой. Мы переглянулись: вот наша спасительная соломинка!.. Надо топать прямиком в кадровое агентство. Там подберут работу для моей милой.
Нам с Ширин оставалось выбрать одно из более, чем трех десятков, агентств. Мы долго не мудрили. Самым привлекательным нам показался сайт компании «Мансуров и партнеры». На сайте были размещены обширные статьи на тему миграционной политики, новости о последних изменениях в законодательстве. Много было фотографий
Единственной ложкой дегтя было то, что цены у «Мансурова и партнеров» были выше, чем у конкурентов. Но казалось: как-то неловко и стыдно заплатить такой надежной фирме мало. Мы легко уверовали, что «Мансуров и партнеры» свесят веревочную лестницу, по которой мы вылезем из пропасти. Пусть один раз мы отсыплем приличную сумму – зато у Ширин будет официальная работа. И мою девочку не засунут в пропыленный, набитый нелегалами вагон – не депортируют на родину.
Мне как раз капнула на карточку пенсия. Надо было потратить деньги на благое дело. Не теряя времени, мы позвонили «Мансурову и партнерам», записались на прием и поехали в агентство.
Железная дверь с торца многоквартирного дома, с которой кое-где облупилась зеленая краска,
отделяла офис компании от остального мира. Вывески не было. Это показалось мне странным. Я думал: у процветающей компании должна быть роскошная – разве что не бриллиантами украшенная – вывеска. Да и офису следовало располагаться не на первом этаже «панельки», а в каком-нибудь элитном бизнес-центре со стеклянными стенами и с живыми финиковыми пальмами в вазонах.
Мы нажали кнопку вызова на домофоне. Домофон в ответ как бы зашипел. Хриплый голос спросил нас:
– К кому?
– Мы к Бахрому Исламовичу записаны, – срывающимся от волнения голосом ответил я.
У нас с Ширин сердца трепетали, как пойманные в силок две певчих птички. Любимая оперлась о меня. Я видел, как дрожат ее губы. К офису «Мансурова и партнеров» – нас привела точно сама судьба. На дворе – самый конец декабря. Найдет ли агентство до февраля работу для Ширин. Времени, вроде бы, не так уж и мало. Но если не найдет – у нас не останется выбора. Приняв по верблюжьей дозе усыпляющих таблеток – закроем глаза навсегда. Некому будет над нами и всплакнуть.
Раздался пикающий сигнал. Я потянул за ручку – дверь поддалась. В узком коридоре мы еле-еле разминулись с громилой-охранником, который пронзил нас недоверчивым, почти враждебным, взглядом. Физиономия у бугая была шире лопаты, кулаки – как тяжелые гири. Понятное дело, это он говорил с нами через домофон. Я нервно сглотнул слюну, глядя на торчащие у охранника из ноздрей волосинки.
Охранник при входе – лицо компании. У «Мансурова и партнеров» нас встретил настоящий цербер. Шестое чувство шепнуло мне: ничего хорошего нам здесь не светит. Захотелось, не чуя под собой ног, бежать. Бежать, как заяц. Но я мысленно обругал себя за беспочвенную трусость. Бочком протиснувшись мимо мордоворота-охранника – мы вышли к ресепшену.
Из-за
– Вы к Бахрому Исламовичу?.. – тоненьким голоском пропела барышня.
Когда мы утвердительно кивнули, она попросила подождать нас на кожаном диванчике. Предложила чаю, кофе и даже сухофрукты. Мы сели. У меня дико колотилось сердце, едва не разбивая грудную клетку. Я взглянул на Ширин: ее руки дрожали. Она чуть не расплескала чашку с кофе.
– Бахром Исламович ждет вас, – со слащавой улыбкой объявила девица и услужливо отворила нам дверь кабинета, в который мы и прошли на подгибающихся от волнения ногах.
Из глубины кабинета на нас смотрел через очки нестарый смуглый человек с длиннющей сигаретой в зубах. В глаза бросались косматые черные брови – точь-в-точь маховые перья филина-меланиста. Бровастый хозяин кабинета сидел в напоминающем трон кресле. За спиной Бахрома Мансуровича – два стеклянных террариума. С небольшим золотистым крокодилом и с водяной черепахой. Целая стена была увешена почетными грамотами и благодарственными письмами. На противоположной стене – пестрел узорный бухарский ковер.
С изысканной вежливостью директор агентства указал нам на два стула. Мы с моей девочкой были так растеряны, что среагировали не сразу. Бахром крепко пожал мне руку и любезно кивнул моей милой. Выдохнул на нас голубоватый дымок от своей сигары, имевший ананасовый привкус. К фруктовому аромату примешивался резковатый запах мужских духов.
– Ну-с, мои молодые друзья, – приторно улыбаясь, спросил Бахром. – С чем пожаловали?..
– Нам помощь нужна… – промямлил я. – С поиском работы…
– Да… работы для меня, – подтвердила Ширин.
– Стало быть – вы иностранка?.. – уточнил у моей девочки Бахром.
– Я из Западного Туркестана, – ответила Ширин.
– Ого!.. – обрадовался Бахром. – Мы почти земляки. – Он обдал нас новым облаком ананасного дыма и сказал веско: – Что ж. Трудоустройство мигрантов – это наш профиль.
Бахром пустился лить густой елей нам в уши и сердца. Поняв, что мы спим вместе, пожелал нам вечной любви и родить красивого ребенка. Как художник водит кистью, Бахром рисовал нам обильные блага, которые мы получаем, обращаясь к «Мансурову и партнерам». У агентства, мол, прочные отношения с крупными транспортными холдингами, сетями ресторанов, охранными предприятиями и даже с государственными театрами. И всем этим юридическим лицам – требуются рабочие руки. А это уже дело «Мансурова и партнеров» – свести работодателя с работником.
Сторож на автостоянку. Уборщица в офис. Гардеробщица в дом культуры. Продавец в магазин бытовой техники… Вакансий – больше, чем деревьев в тайге, хватит на всех. Компаниям и фирмам нужны надежные непьющие сотрудники. И работодатели охотно останавливают выбор на тюрках-мигрантах, которые на сто очков опережают туземцев-славян в смысле аккуратности, дисциплинированности и трудолюбия.
Мы с любимой сидели и рассеяно слушали, едва поспевая за ходом мыслей Бахрома. Картина, которую набрасывал нам директор агентства, получалась ослепительно яркой. А Бахром чуть ли не клялся нам, что все компании, с которыми ведут дела «Мансуров и партнеры», чисты перед налоговой и оформляют работников-мигрантов официально. Глаза Бахрома горели почти поэтическим вдохновением. Казалось: он влезет на стол и разорвет на себе рубаху – лишь бы убедить нас в своей правоте.