Моя вечная жизнь
Шрифт:
Постепенно пугающие припадки веселья пошли на убыль и наконец завершились бурными аплодисментами. Шоу «Битва Клоунов» закончилось, и я приготовилась к гораздо более интересному для меня дополнительному акту под условным названием «Парад подозреваемых».
Их у меня пятеро, и я едва не заработала расходящееся косоглазие, пытаясь уследить за всеми разом.
Первым на финишную прямую к выходу вышел благообразный седой мужчина, похожий на киноактера Ричарда Гира. У него на локте висела невысокая пухленькая дама в золотисто-коричневой стеганой курточке и такой же шляпке, очень похожая на румяный колобок. Она улыбалась и что-то оживленно говорила
Я уже засучила рукав плаща, готовясь с целью проверки на совместимость прикоснуться к свободной от дамы руке подозрительного джентльмена, но его неожиданно реабилитировала какая-то блондиночка на верхней скамье трибуны.
– Дедушка! Я здесь! Дедушка! Я здесь! – кричала она в импровизированный рупор из сложенных ладошек и даже подпрыгивала, чтобы сделаться более заметной.
Гир сразу же расслабился, и я охотно вычеркнула его из списка подозреваемых.
Вторым номером шел молодой человек в ослепительно белой рубашке и темно-зеленом бархатном пиджаке. Нижнюю его часть я разглядеть не успела – сначала парень сидел на трибуне, потом плыл к двери в плотной толпе, – но верх, в крайней точке которого трепетал сложно закрученный шоколадный чуб, выглядел очень эффектно. Особенно сильное впечатление производили ярко-зеленые глаза, сверкающие под насупленными бровями, как индийские изумруды.
Зеленоглазый часто встряхивал кудрями, стрелял взглядами в симпатичных девиц и шевелил губами. Когда он подошел поближе, я уловила пару рифм, и поняла, что это никакой не вамп, просто поэт или актер, красующийся перед публикой. Его можно было не опасаться: мужчины, которые очень много и чрезвычайно красиво говорят, как правило, растрачивают весь свой пыл на подмостках и трибунах, ничего не оставляя для постели. Плавали, знаем!
Подозреваемого номер три – очень привлекательного и явно жизнелюбивого мужчину спортивного телосложения – я тоже сняла с крючка без особой проверки. Когда он появился у двери неподалеку от меня, у него на загривке весело подпрыгивал двухлетний малыш, не замеченный мною ранее. Рядом, придерживая юного жокея на папиных плечах, шла симпатичная молодая женщина.
Нормальная семейная жизнь – это именно то, что вампам абсолютно не присуще. Во всяком случае, активным вампам. Поэтому спортсмена я вычеркнула.
А четвертого и пятого подозреваемых я упустила, потому что кто-то все-таки сообразил открыть для выхода публики вторую дверь, и они повернули в другой конец зала. Догнать их мне бы не удалось, так как разделяющая нас площадка была заполнена людьми. Все, что я могла сделать – выскочить в ближайшую дверь, кратчайшим путем шустро обежать здание и попытаться поймать Четвертого и Пятого у другого выхода.
Задумка была неплохая, но на повороте короткой дорожки мне пришлось форсировать огромную лужу, и водная переправа меня задержала.
Подозреваемые успели отойти довольно далеко, к тому же разошлись в разные стороны. На мое счастье, снова пошел дождь, и те, у кого были зонтики, поторопились спрятаться под ними. Это мне очень помогло: Номер Четвертый одолжил свой зонт в холле отеля, название которого было красивыми крупными буквами напечатано прямо на непромокаемой ткани купола.
– «Штайгенберг» – с некоторым трудом разобрала я стилизованную готическую вязь.
Зная, где остановился Четвертый номер, я могла отложить контакт с ним на более
А Номер Пять, недолго думая, укрылся от дождя в первом попавшемся ресторанчике.
– И то правда, пора поужинать! – одобрительно заметила я и без промедления последовала за Пятым.
Я как следует рассмотрела его, дожидаясь своего заказа.
Это был мужчина лет сорока пяти, одетый слишком хорошо для заштатного курорта. Отличный костюм, модельная обувь, дорогие часы, очки в золотой оправе – в таком виде гораздо уместнее было бы сидеть в оперной ложе, чем на жесткой скамейке в спортзале! Я предположила, что Пятый расфуфырился с конкретной целью поразить кого-то своим великолепием, и вряд ли этот «кто-то» звался Бимом или Бомом! Определенно, павлиний хвост был развернут не для клоунов.
В самом деле, Павлин ужинал не один, а в приятном обществе. С ним была барышня того редкого типа, который предпочитал мой незабвенный Даниэль. Именно это меня и насторожило. Девушка была идеальной жертвой!
Юная, неискушенная. Не красавица, но интересная, однако еще не подозревающая о своей женской привлекательности. Стеснительная и одновременно порывистая, замкнутая, но готовая открыться навстречу первому же доброму слову или ласковому взгляду, чрезмерно восхищающаяся другими и недооценивающая себя, недоверчивая и в то же время наивная.
Я смотрела на нее со стесненным сердцем. Я знала этот тип и испытывала те же чувства, какие переживает взрослый при виде упрямого ребенка, который тянется к огню. Окликнуть, остановить, ударить по рукам? Погасить огонь и убрать подальше все горючее? Или позволить обжечь пальчик? Милый, глупый, смелый человечек все равно продолжит опасные игры.
Я наблюдала за тем, как спутница Павлина ведет себя за ужином: часто смущается, легко краснеет и смотрит на своего спутника все более сияющими глазами. А мужчина только притворялся влюбленным, он вовсе не был сконцентрирован на своей подруге: я поймала на себе пару его коротких, но откровенно оценивающих взглядов.
Похоже было, что Павлин – опытный и бессовестный соблазнитель, готовый действовать по принципу «одну ягодку беру, на другую смотрю, третью примечаю, а четвертая мерещится». Я мысленно пообещала себе, что не позволю ловеласу сорвать даже ту ягодку, которая уже смотрит ему в рот.
Закончив ужин, эти двое удалились из ресторана рука об руку. Я проводила их до респектабельного отеля «Гутах», следуя позади на некотором расстоянии. Судя по тому, что легким прощальным поцелуем мужчина и девушка обменялись в холле, жили они не вместе. Так я и думала! Если этот франт и есть тот самый вамп, который традиционно убивает в равноденствие, то роковой для его жертвы должна стать не эта ночь и даже не следующая.
Всего за двадцать евро беспринципный и, на мое счастье, англоязычный мальчишка на ресепшене сделал для меня копию карточки гостя, и я тут же, в холле отеля, присела за компьютер и передала все данные из анкеты Павлина в цюрихское бюро агентства «Пулитц и Партнер». Если Миша Платофф не обманывала меня, утверждая, что ее коллеги готовы заниматься моим делом буквально денно и нощно, то уже завтра я буду знать, кто такой этот Павлин – обычный бабник или тот самый вамп.
Под занудно моросящим дождем я возвращалась в гестенхауз фрау Марты, мажорно шурша полиэтиленом и раздумывая: не позвонить ли Мише Платофф с просьбой прислать мне подкрепление в лице какого-нибудь опытного сотрудника «Пулитц и Партнер»? Только не саму Мишу, конечно. Я бы предпочла крепкого мужчину.