Моя Виктория
Шрифт:
27
Плюхнувшись на пассажирское сиденье рядом с водителем, Даша сложила руки на груди и, прищурившись, уставилась на незнакомца. Какой, однако, угрюмый тип. Но девушку он совершенно не страшил. Во-первых, она была не пугливого десятка, а в-вторых, наоборот, чувствовала небывалый подъем после того, как поняла, что наконец-то удастся что-то разузнать про подругу.
— Ну что ж, я Вас внимательно слушаю.
Белобрысый вдруг резко развернулся к ней всем корпусом.
— Это я тебя внимательно слушаю! — резко спросил он, внезапно перейдя на «ты».
—
— Тебя в детстве не учили, что совать свой любопытный нос в дела, которые тебя совершенно не касаются, может быть опасно для жизни?
Даша хмыкнула.
— Вы мне угрожаете?
— Угрожаю. У меня абсолютно нет ни времени, ни желания пускать слова на ветер. Прошу отнестись к тому, что я скажу со всей серьезностью, иначе придется и тебя изолировать так же, как и твою неловкую подружку.
Дарья напряглась.
— А вот с этого момента поподробнее пожалуйста. Что значит изолировать? С Викой все в порядке?
— Вопросы здесь задаю я. Ты хоть понимаешь, куда ты лезешь? Хотя, о чем это я, конечно, ты ни хрена не понимаешь. Разве тебе мать твоей подружки не говорила, что та вляпалась в очень серьезную ситуацию, и что надо сидеть на жопе ровно и не сметь пытаться что-то разнюхать и уж тем более трепать об этом на каждом углу? Иначе своими необдуманными действиями ты в первую очередь подставляешь ее под удар.
Помолчав, Даша ответила:
— Хорошо. Я обещаю, что впредь не буду пытаться что-то разузнать. Но и вы в свою очередь мне кое-что пообещайте. — Рома хмыкнул и покачал головой. — Пообещайте, что с ней будет все в порядке. И пожалуйста хоть немного пролейте свет на ситуацию! Где она, в каких условиях содержится и когда вы ее отпустите. Мне нужны гарантии ее безопасности!
Роман закатил глаза.
— Девочка, ты что, детективов перечитала? Какие гарантии?! Всю информацию, которую вам можно знать, до вас донесли. Все остальное вас совершенно не касается. Твоя подружка в безопасности. Содержится в хороших условиях. Я бы даже сказал, в очень хороших. Жива, здорова и, насколько я понимаю, в отличном настроении. — мрачно заключил Роман, вспомнив, где Константин провел сегодняшнюю ночь.
— Что-то как-то плохо верится, — с сомнением протянула Даша. — И вы предлагаете просто поверить Вам на слово?!
Рома вновь уставился на нее своими ледяными глазами.
— А у тебя просто нет другого выбора.
28
Эти два дня я провела странно. Пыталась всячески отвлечь себя от навязчивых мыслей, но ни на чем не могла сосредоточиться. Все время зависала, уставясь в одну точку. Или просто ложилась звездой на кровать и лежала, рассматривая потолок. Перед глазами постоянно возникали воспоминания о том вечере. Я гнала их прочь, но они упорно возвращались.
Самое главное сейчас — не раскиснуть окончательно и не напридумывать себе лишнего. Насколько я знала, у него была семья. Что случилось, то случилось. А что будет в будущем — увидим. Никаких ванильных фантазий. В итоге вскакивала с кровати и начинала яростно приседать.
Он пришел, когда была глухая ночь. Хотя я, конечно,
Константин сидел, положив локти на колени и закрыв лицо ладонями. Я тут же вскочила, на цыпочках подлетела к нему, присела на подлокотник. Медленно поднесла руку к его голове и, чуть помедлив, осторожно погладила по волосам.
— Что-то случилось? У тебя все в порядке? — прошептала чуть слышно.
Он медленно потер лицо руками.
— Все отлично. Просто дико устал.
— Ничего, завтра все наконец разрешится. А потом отдохнешь, — сказала я, продолжая поглаживать его по макушке.
— Да нет, как раз потом-то и начнется вся работа, — он медленно оторвал лицо от рук и повернул ко мне. Выглядел действительно уставшим, но довольным. Встретился со мной взглядом, губы начали растягиваться в улыбке.
Одним рывком пересадил меня с подлокотника к себе на колени лицом к лицу. Крепко обнял, зарылся лицом в волосы, щекотно уткнулся носом куда-то в шею. Приятно колол выросшей за день щетиной. Дыхание тут же стало более глубоким.
— Скажи, у тебя есть кто-нибудь? — его губы при разговоре касались шеи, и от этого мысли в голове путались и с трудом формировались в предложения.
— Ты же изучал мою биографию? Ты должен быть в курсе.
— Я знаю только сухие факты, я же не могу проследить за всеми нюансами твоей личной жизни, — его руки блуждали по моей спине, заныривая под майку.
— А как ты думаешь, стала бы я ложиться с тобой в постель, если бы у меня был мужчина?
— Не отвечай вопросом на вопрос. Да или нет.
— Нет, у меня никого нет. А вот у тебя, насколько мне известно, все в полном порядке с личной жизнью, или я ошибаюсь?
— Ты ошибаешься. Последние три года личная жизнь у меня отсутствует полностью. Получается, ты тоже знакома с моей биографией? — его губы начинают не только щекотать кожу при разговоре, но и полноценно ее целовать.
— Ничего подобного… — разум окончательно выключается, — понятия не имею, откуда у меня в голове эта информация…
Константин отрывается от моей шеи. Смотрит на меня, довольно ухмыляясь.
— Да-да, давай рассказывай. Небось вдоль и поперек все изучила.
И пресекает все попытки возразить, впиваясь в мои губы поцелуем.
29
А потом он пропал. Проснувшись на следующий день, я опять не обнаружила рядом никого, впрочем, не удивившись. Сегодня день икс. День выборов. День, из-за которого, собственно, я здесь и торчу уже вторую неделю. Хотя за эти дни в моей жизни произошло столько всего, что я уже перестала четко понимать, из-за чего или из-за кого это все.
Он не появился ни в этот день, ни на следующий. На третий день после выборов я уже не находила себе места от беспокойства и всерьез подумывала о том, чтобы начать звать на помощь. На все мои расспросы девушка, которая приносила еду, лишь сквозь зубы говорила, что в здании никого нет, и она ничем не может помочь.