Моя взрослая девочка
Шрифт:
Глаза блондинки впиваются в мою переносицу и высверливают в ней дыру.
Такое высокомерное внимание мне не приятно и хоть женщина привела весомые аргументы, мне все равно хочется как-то себя защитить, но нужных слов не находится.
Бегло пробегаюсь по уставшим лицам, пытаясь заручиться поддержкой хотя бы одного члена комиссии, но даже тот, который был в начале лоялен сейчас опустив глаза на свои записи, почесывает бровь.
Слился?
Подавив раздражение, собираю с кафедры распечатанный
Все понятно. Снова ничего не вышло!
Неприятно все это. И обидно.
Сама не знаю, на кого и на что я обижаюсь, но это чувство с силой продавливает грудную клетку и я умоляю себя не расплакаться от досады. Этого мне только не хватало!
— Олеся Вячеславовна, в следующий раз заручитесь поддержкой бизнеса: подготовьте гарантийные письма. Это увеличит шанс на прохождение во второй этап. — доносится до меня мужской голос.
Не поднимая взгляда, продолжаю собирать свои вещи.
Этот голос мне уже знаком и судя по всему других членов комиссии я совершенно не впечатлила. Точнее моя бизнес-идея.
— Благодарю за внимание — с силой выдавливаю улыбку. Мазнув взглядом по присутствующим, беру в руки вещи и направляюсь к выходу.
Я прекрасно знаю, что следующего раза не будет!
И этот факт меня буквально уничтожает.
Выйдя из аудитории, рассеянно опускаюсь на скамью совершенно не представляя, как мне быть дальше…
Что-то мне подсказывает, что так слепо сдаваться не стоит.
Может быть дождаться окончания защиты и еще раз пообщаться с “ лояльным мужчиной”? Вдруг он сможет подсказать куда я могу пристроить свою идею?
Блондинка бы подсказала затолкать ее подальше в зад — подкидывает варианты мой внутренний голос и я умоляю его заткнуться.
Чтобы убить время покупаю в кофемате стаканчик кофе и цежу его целый час.
Ровно столько длится защита бизнес-проектов.
В аудиторию по-очереди заходит молодежь, а я продолжаю сидеть, выжидая окончания.
Раньше, я бы высоко задрав подбородок выскочила прочь из этого здания, а сейчас вот обреченно жду, готовясь просить о помощи совершенно незнакомого мне человека.
Когда дверь кабинета распахивается я торопливо подскакиваю, прислушиваясь к разговору комиссии.
В коридоре почти никого не осталось, только парочка последних выступивших студентов и отчаявшаяся почти тридцатилетняя горе-бизнесменка.
— Мне понравился проект по направлению IT области. Программное обеспечения магазинов. — щебечет блондинка высокому мужчине, облаченного в черный брючный костюм. Они стоят ко мне спиной, но я все же осмеливаюсь предположить, что этого человека не было на моей защите. Прошел может, когда я за кофе уходила?
— По выращиванию авокадо тоже рабочий — дополняет тот, который был со мной любезен.
Они
Может к нему обратится? — мелькает в моем мозгу. Это все из-за отчаяния. Мне надо найти хоть кого-то, кто сможет дать жизнь моей задумке.
Прижав к груди папку с листами, подыскиваю удобный момент ожидая, когда блондинка отлипнет от “ хозяина грандов”, но она с этим не спешит.
Сократив расстояние, останавливаюсь позади компании.
— На этот проект можешь даже не смотреть — воркует блонди, прижавшись ухом, к плечу мужчины и я взволнованно сглатываю, прекрасно понимая о каком проекте идет речь. — Фигня, а не идея. Никому не нужное озеленение офисов, к тому же возраст докладчицы без пяти тридцать. Не интересно, одним словом.
От возмущения у меня распахивается рот.
Она снова права на счет возраста, но … нет! Не все так плохо с моей идеей!
— Да! С возрастными лучше не связываться, по ним будет тяжело отчитываться. Двадцать девять — это уже не наша категория — отвечает мужчина, листая протокол с защиты.
Застываю от услышанного, боясь пошевелиться.
Слова болючим осколком врезаются прямо в сердце и дело тут даже не в их смысле…Все дело в голосе.
За последнее время мне выпало слишком много испытаний и вот финальное, пожалуй самое мучительное.
Этот тембр я узнаю из сотен миллиардов, ведь мне так и не удалось его забыть.
Мне нужно очень много секунд, что бы я пришла в себя, но этого времени у меня нет, потому что комиссия начинает движение.
Цепляюсь взглядом в высокую фигуру Егора Камаева, выкрикивая:
— Вам было бы понятно, что мой проект не такой уж бесперспективный… Но Вы не удосужились послушать его защиту и приняли решение положиться на чужое мнение…
Мои слова повисают в воздухе, потому что кое-кто кажется тоже ненадолго “ отъехал” в прошлое.
Сердце начинает надсадно лупить, вызывая нервную дрожь во всем теле.
Я ни за что бы не подумала, что наша встреча может состояться именно так.
Да я все бы отдала, лишь бы ее не было вообще! Слишком долго и больно я переживала наше растование.
Темно-русая голова медленно поворачивается в мою сторону и удивленный взгляд проезжается по мне с головы до ног.
Вместе с этим оценивающим взглядом по телу рассыпаются мурашки, потому что память не дремлет. Она щедро подкидывает воспоминания, где эти глаза пожирали моё обнаженное тело, а губы Егора Камаева шептали такие пошлости, от которых я краснела, словно юная девственница.
Смотрю на своего обидчика, пытаясь выровнять дыхание.
Карие глаза наконец, замирают на моём лице и я вижу, как в них рождается узнавание.