Моя взрослая девочка
Шрифт:
Варя же не расстроилась?
— Но мама мне вшегда говоит доедать…
Это правда.
Но не килограмм ваты же!
Хотя…Я явно передергиваю с весом этого облака.
— Сладостей столько нельзя, дочь! — пытаюсь ласково вклиниться в разговор, но Егор подняв указательный палец, велит мне молчать.
Это что еще за сюрпризы?
Я ошарашена настолько, что шлепаю ртом, не в силах подобрать слова.
— Понимаешь… — продолжает Егор, подбирая самый мягкий тон — мама тоже хочет попробовать
О! Ну…Не знаю сработает ли это.
На глазах Варюши снова непонимание.
Я буквально ощущаю, как в ее детской головке зарождается логичный вопрос.
— Так купи ей… — предлагает Варюша.
Камаев обводит взглядом пространство, а затем кивает на огромную очередь.
Мне внезапно становится до безумного интересно, как он сможет выкрутиться из этой ситуации.
Но нашему “ Боженьке” не занимать находчивости.
Заправив за Варино ушко кучерявую прядку темных волос, он наклоняется к моей дочери и что-то шепчет.
Укол ревности прилетает в мое сердце так внезапно, потому что уже через секунду Варюша тянет мне сладкую вату и поспешно очистив руки салфеткой они с Камаевым уходят на карусель.
В легком оцепенении смотрю вслед удаляющимся фигурам, ничего не понимая.
Как ему это удалось?
Но этот вопрос отодвигается в сторону сразу же, когда назревает второй: Что делать с тем, что моя дочь начала привязываться к моему бывшему мужчине?
Когда Егор возвращается, на его лице блуждает мечтательная улыбка, а я борюсь с желанием выкатить ему тонну претензий.
Мне очень некомфортно от тех вещей, которые происходят в нашей с Варюшей жизни.
По-моему я хочу расставить все точки над “ и”, но…Смелости мне по-прежнему не хватает…
— Мы здесь… — весело машет Егор моей растрепке, пока она визгливо проезжает мимо нас на карусели.
Детская песенка оглушающим потоком проносится по пульсирующему мозгу и по-моему моя нервозность становится очевидной.
— Что ты ей сказал? — интересуюсь, наблюдая за его взглядом.
— Что остальным детям может не достаться ваты… — спокойно произносит Егор, продолжая наблюдать за движением карусели.
Оу! Ну…Очень находчиво. Согласна.
Сжав ремешок сумки, разглядываю ровные пуговицы, камаевской рубашки.
Непонятное чувство магнитом тянет поправить идеально выглаженный ворот, но я торможу свои желания.
Мне явно противопоказаны такие прогулки.
— И, что дальше? — спрашиваю, нагло пялясь на губы Камаева, разглядывая его довольную и такую редкую улыбку.
— Лопай вату — усмехается он, не обращая на меня никакого внимания.
Этот укол приходится в самое сердце, или где-то рядом, потому, что я внезапно ощущаю болезненные импульсы в груди.
Сама не пойму, что со мной происходит, но безразличие Егора меня
И вроде все логично: мы давно не пара и ребенок никогда не являлся поводом для воссоединения семьи, но …
Глупо все это…
У нас ребенка общего даже нет, а цирк вокруг моей семьи разрастается немыслимых масштабов.
Чуть задрав голову, разглядываю непривычные черты на знакомом лице.
Камаев возмужал.
Этого не заметила бы только слепая.
Глупо отрицать, что пять лет в нашем возрасте — это полная фигня.
Он изменился и мне кажется не только внешне.
Пока я тяну носом аромат его туалетной воды, Егор явно почувствовав мой взгляд, переводит свой на меня.
С его лица вмиг испаряется все веселье.
Застигнутая врасплох, прячу свои глаза, делая вид, что стряхиваю что-то с блузки.
— Зачем ты на меня так смотришь? — спрашивает он, прибивая меня взглядом.
Даже если бы у меня была заготовка, я бы не смогла произнести ее внятно: настолько его слова поражают меня.
Я…Я не планировала ничего такого…Или планировала?
Черт…Кажется я опять напридумывала себе небылиц.
Егор смотрит на меня исподлобья, а я не в силах понять, когда мы успели перешагнуть мои личные границы.
Я, что повод дала? Все так очевидно было?
— У меня скоро свадьба, Лесь…И я не буду изменять своей невесте даже с тобой…
Это отрезвляет.
Слабо киваю, крутя в руках подтаявшую от жары сладкую вату.
Поле вокруг нас вмиг становится наэлектризованным и если он думает, что я способна на истерики, то я вынуждена его огорчить.
Я тоже изменилась.
Не скажу, что раньше я себе позволяла такие вещи, но по крайней мере в прошлом я высказывала все, что мне не нравится. Это я собираюсь сделать и сейчас.
— Ничего подобного я и не планировала — говорю хриплым голосом, подходя к урне.
Переведя взгляд на карусель, наблюдаю, что бы у моего поступка не было свидетелей и как только темноволосая голова моей дочери скрывается в “ слепой зоне”, выбрасываю ее лакомство.
Достав из сумки салфетки, вытираю руки, стараясь не реагировать на присутствие мужчины, чья аура пожирает меня громко и нагло чавкая.
Господи…Я…Я не знала про свадьбу…
Ощущаю себя полной дурой, когда задаю самый волнующий меня вопрос:
— Тогда зачем ты вьешься вокруг моей дочери?
Мне правда интересно об этом узнать.
Если у него не было планов на нас, зачем давать надежду ребенку?
Подняв голову, смотрю на Камаева, который задумчиво изучает моё лицо.
Я уверенна, что оно красное и для такого умного мужчины, как он прекрасно известно, что творится в моей голове.
— У ребенка должен быть отец. Не воруй эту возможность…