Моя взрослая девочка
Шрифт:
Неудобно как-то.
Андрюхе не двенадцать и он может меня раскусить в два счета, а я не хочу пока об этом говорить.
Сглазить, что ли боюсь…
Глупо?
Наверное, да, но мне так спокойнее.
Я точно знаю, что окончательно и бесповоротно вляпалась, но меня это не чуточку не пугает…Мне нравится это.
— Все — деловым тоном оповещает Варюша, дожевывая кашу и выдергивая меня из ликующих мечтаний.
Не успеваю среагировать, как из под моих сложенных на столе
уносится к дивану, где явно собирается смотреть мультики.
Серьёзно? Три ложки каши?
По-моему малоежка нагло воспользовалась моим ступором.
И снова я улыбаюсь.
Дурочка счастливая…
А все потому, что давно я не чувствовала себя красивой женщиной, которая может вскружить голову такому, как Камаев. Тем более ему…
Боже, мы вчера около часа целовались в его машине…
Как самые настоящие подростки…
Спохватившись, осторожно смотрю на Андрея, которому по-прежнему на меня пофиг.
Оно к лучшему. Не хочу расспросов.
Вздохнув, отодвигаю от себя тарелку с завтраком Варюши и тянусь к своей.
Я тоже не любитель каши, но иногда заставляю себя ее есть.
Кто-же должен подавать пример дочери.
Кстати, для примеров она уже выбрала себе другой объект.
Ее детская болтовня длится бесконечно, а если учесть сколько раз она произносит имя Камаева, там тоже уже любовь до самого небушка.
— Влюбилась что ли?–вытягивает меня из мечтаний голос брата.
От растерянности глотаю непрожеванную кашу, а когда смотрю на него и вовсе начинаю краснеть.
Бред какой…
Я впервые не знаю, что ответить…И это тоже бред.
Андрей мне не муж, а младший братишка.
Но ревности в нем, хочу сказать, не мало…
— Ешь, давай — бурчу, как старая старуха, погружая ложку в овсянку.
На моем лице затаенный взгляд брата. Я буквально ощущаю, как от его внимания печет центр моего лба.
Отложив телефон в сторону, Андрей берет вилку и долго на нее смотрит, словно что-то обдумывает.
Вот не надо сейчас расспросов, ну пожалуйста — протестом воет во мне внутренний голос.
Я правда не хочу сейчас ничего обсуждать, поэтому прячу свой взгляд, что бы брат не прочел в нем мои мысли.
Вряд ли он на это способен, но все же…
— Познакомь меня с ним. — выпаливает Андрей, наплевав на мои молчаливые сигналы.
Сердце взволнованно дергается, сигнализируя о приближающейся панике.
Это глупо, ведь мне тридцать лет и я имею полное право на личную жизнь, но вся беда в том, что я не умею знакомить родственников со всоими мужчинами. Нет такого жизненного опыта.
— Познакомлю, но только без агрессии, хорошо? — произношу, отталкивая от себя тарелку.
Эти слова даются мне с трудом, но по-моему звучат по взрослому.
— Агресси — смеется брат, стаскивая с вилки кусок яичницы — это ты у нас истеричка агрессивная… — бубнит с набитым ртом, посылая мне насмешливый взгляд.
Это правда.
На днях я отхлестала брата полотенцем за то, что он набил себе татуировку- рукав.
Мне итак прилетает от Марины за его пропуски а эти “подкожные картинки” и вовсе какое-то клеймо.
Андрюха неконтролируем.
Может с легкостью ввязаться в драку или скандал. Нагрубить преподавателю, а про Бойкова я вообще молчу.
Набить ему морду — его самая идиотская цель.
— Не разговаривай с полным ртом — выговариваю назидательным тоном, вставая из за стола.
По комнате гуляет легкий сквозняк, потому что окно в комнате брата открыто настежь и потоки воздуха через дверь поступают в нашу.
Пока Варюша обездвижена планшетом мы позволяем себе такие проветривания.
Я бы сказала, что они единственные допустимые.
Взяв большой тазик, принимаюсь собирать со стола приборы и тарелки, впервые мечтая о том, чтобы Андрей вновь уткнулся в телефон.
— Он же грандами занимается? — подает голос несносный родственник, игнорируя мое замечание и тут же продолжает — хочу подать заявку. Накидал тут один проект.
Замираю у стола в неверии глядя на брата.
Накидал проект или отжал его у какого-нибудь отличника с потока? Я правда очень боюсь, что этот парень когда-нибудь наворотит дел.
Видимо мой взгляд слишком красноречив, потому что взглянув на меня, Андрей усмехается.
— Не веришь в меня, да?
Я бы не хотела лишать родного человека поддержки, поэтому
произношу.
— Если ты правда решил взяться за ум, то я тебя поддерживаю. Куда тебя дурочка деть… — искоса смотрю на брата, счищая в пакет остатки завтрака.
Лучезарная улыбка на его лице позволяет мне выдохнуть. Скандалить он не станет. Уже сейчас видно, что мой брат загорелся какой-то идеей.
Лучше так, чем мутные схемы.
В начале весны парочку парней со старших курсов призвали к ответственности за какую-то финансовую пирамиду или что-то типа того.
Легкие деньги для молодежи слишком привликательны, что бы они от них отказывались.
Тем более от них не откажется мой родственник, которому судя по всему голову еще в роддоме продуло.
— Мам, а жачем ты Адея дуаком нажвала? — интересуется Варюша, которая судя по всему все это время “ грела уши”.
Этот штирлец слишком опасен и при ней точно нужно фильтровать речь.