Моя жизнь 1964-1994
Шрифт:
2
После нового года у меня продолжились зимние каникулы, и я отдыхал, как мог. Если Ольга была на работе в утреннюю смену, я паял что-то, переделывал аппаратуру, учил что-то новенькое на гитаре, а как только она возвращалась с работы, занимался исключительно ею. Впрочем, и с ней мы тоже что-то учили на гитарах, когда из кровати вылезали на время.
Если она работала в вечер, то она заходила с утра ко мне, особенно если у меня никого дома не было и… ну потом она, на работу шла, а поздно вечером, к двенадцати часам, я ехал на остановку «Фидерную», где находилась швейная фабрика, встречать ее с работы. Но конечно так было не всегда, хватало и других дел, но все равно наши с Ольгой отношения
Моя квартира была нашим клубом, репетиционным помещением, студией звукозаписи, фонотекой — в общем, базой. Здесь мы отдыхали, обменивались новостями, иногда пили, играли, пели, даже танцевали по большим праздникам. У меня, как я уже говорил, была кое-какая аппаратура, как бытовая, так и полупрофессиональная, и было на чем послушать пластинки и во что воткнуть гитары. Словом, это был наш рок-клуб. Ноты кроме меня не знал никто, инструменты были просто, как говорил Ницше, за гранью добра и зла — сейчас гитар с таким звуком просто не бывает. Ходили слухи, что, когда Брайан Ино (британский музыкант-электронщик, музыкальный теоретик и продюсер звукозаписи. Возможно, он более известен, как отец эмбиентной музыки) посетил Советский Союз, он приобрел гитару «Урал» и увез ее к себе в Англию — поражать друзей-авангардистов. Но пытались что-то играть мы отчаянно и самозабвенно.
Часто вечерами мы собирались у меня вчетвером: Я с Ольгой и Андрей с Ирой. Мы с Андрюхой что-то играли на гитарах, а девчонки пели. У обоих были хорошие голоса. Или просто сидели, слушали записи новых групп, обнимались, целовались. Ну что вы хотели, нам было по 17 лет и казалось, счастью не будет конца!
Два раза в неделю моя Ольга, — я считал ее уже своей навечно, — продолжала ходить в вечернюю школу на пр. Ленина. Школа тогда размещалась в одноэтажном здании напротив кинотеатра «Заря» (тогда это был еще кинотеатр, а не церковь), так как окончить десятилетку все равно было необходимо. Вечерами, как я уже сказал, я шел ее встречать из вечерней школы или с работы, когда она работала в вечер и мы, не спеша топали пешком до дома, целовались на прощание и расходились по своим домам. Сэм с Ирой заглядывали к нам довольно часто, а вот остальные друзья-товарищи заходили все реже.
3
Этой весной, у нас в ПТУ началось повальное увлечение панк-культурой, впрочем, как и во всей нашей стране. В музыкальной жизни страны, в моду начали тоже входить панк-группы. Хотя, толком никто в нашей стране не знал что это такое. Молодежи хотелось свободы и анархии. Им было скучно в консерватизме. И именно эта бунтарская музыка давала возможность реализовывать свои силы и побуждения. Сказать "нет" форме и комплексам. "Да2 — свободе. Оттого панк-движение на Западе так быстро и разрослось. Наркотики, свобода секса — что может быть притягательнее для неокрепших душ. Однако в нашей стране дело обстояло иначе. Все тот же протест, все та же противоположность. Но какой, на фиг. консерватизм? Копаем глубже. Какая-то тупая зоновская концепция. Многострадальная гонимая страна. Железный занавес. И вдруг — панк-рок. Оттого молодежь и клюнула.
Однажды Саня Архаров из нашей учебной группы в ПТУ, пришел с прической, «а ля панк»: волосы выкрашены в зеленый цвет зеленкой, поставлены дыбом и залиты лаком,
В этом году я впервые попал в Ленинградский рок клуб. По моему с кем то из знакомых, с кем играл в рок-группе в нашем ПТУ, возможно с Саней Архаровым, так как он был не плохим барабанщиком и уже на тот период много кого знал из питерских музыкантов, хотя сам жил в Петергофе.
Ленинградский рок-клуб уже работал второй год. И это, честно говоря, было довольно любопытное заведение. Президентом клуба на тот период был вроде Гена Зайцев. Как про него говорили, он страшно любил всякие бумажки, записки, протоколы, книги учета и прочие бюрократические штучки. У Гены была четкая ориентация на совершение в СССР рок-революции, ни больше, ни меньше. И весь клуб под его руководством готовился к полномасштабному восстанию.
Заправляли тогда всей партийной работой в рок-клубе мэтры хипповского хард-рока семидесятых — группы: «РОССИЯНЕ», «ЗЕРКАЛО», «СОЮЗ ЛЮБИТЕЛЕЙ МУЗЫКИ РОК», «ДЖОНАТАН ЛИВИНГСТОН» и многие другие — одни получше, другие похуже, умные и целеустремленные борцы за свободу всего человечества.
Каждая группа была по своему неплоха, когда занималась своим прямым делом — рок-музыкой. Но когда они собирались в рок-клубе все вместе и под председательством Гены начинали свои партийные собрания— на полном серьезе объявляли кому-то из участников рок-клуба выговоры, предупреждения, кого-то исключали, принимали, решали возникшие трения по вопросам идеологии, путем поименного голосования, выдвигали поправки по повестке дня и ругали правых (КГБ) и левых (музыкантов), то все это выглядело чересчур прагматично, напыщено. Все музыканты, удостоившийся почётного звания «член Ленинградского рок-клуба», сдав по одной фотографии президенту Зайцеву, ходили важные, на свои собрания никого не пускали и были на седьмом небе от собственного величия.
Руководство клуба захватило монополию на устройство концертов и всячески пакостило двум-трем делягам шоу-бизнеса, пытающимся организовывать концерты самостоятельно.
Вторым человеком в клубе после Гены была некая Таня Иванова, которая в конце концов подсидела Гену и стала заправлять клубом, внедряя в него уже свои приоритеты. Но свои интриги, Таня плела тоже не очень долго и вскоре ее заменил энергичный Коля Михайлов. Он был первым из трех «президентов», имеющих непосредственное отношение к музыке, и это, конечно, сыграло свою роль.
Мы, начинающие колпинские музыканты, тоже поначалу мечтали стать участниками питерского рок, — клуба, ходить на собрания, обсуждать творчество других групп и конечно участвовать в клубных концертах. Это сейчас такие собрания кажутся смешными и глупыми, а тогда для нас все это было чрезвычайно интересно: репетировать, покупать или обмениваться инструментами и аппаратурой, слушать новые диски западных команд, выпускать подпольные рукописные журналы, типа «Рокси» и «Рио», которые расходились по всей питерской рок-тусовке, передаваясь из рук в руки. Хотелось удивить всех близких друзей или, по крайней мере, показать всем нашу музыкальную продукцию.
Насколько я знаю, участников рок клуба обязывали ходить на все собрания, а заодно еще и в студию свинга, на какие-то семинары по рок-поэзии, ещё куда-то. Там много чего происходило, но постоянно ездить за этим «допингом» в Питер нам не очень хотелось и мы, колпинские рокеры, решили создать свою рок-тусовку, а именно Колпинский рок-клуб.
В Ленинградском рок-клубе в последующие годы мы, честно говоря, бывали не часто, хотя побывали на нескольких самых первых больших концертах, на одном из которых, кстати, играли впервые группы «Кино» и «Аквариум». Запомнилось первое по моему выступление «Кино». А может оно было годом раньше, не помню точно.