Моя жизнь с Набоковым

Ильин Сергей

Сухой остаток

Приятно было бы рассказать теперь о том, сколь разительно переменилась затем моя жизнь. Нет, она понемногу

менялась, но совершенно в иной связи. Несколько времени я жил в основном переводами, которые заказывал мне Саша. Однако “Северо-Запад” уже угасал и переводы эти оплачивались, но не издавались. Я ушел с одной работы, потом с другой, с третьей меня и вовсе уволили. На недолгое время я пристроился ночным сторожем с уклоном в программирование. Перевел ради куска хлеба дамский роман — омерзительное занятие — и два детектива. Удивительный журнал “Новая юность” напечатал уже изданные в другом переводе “Прозрачные вещи”, а следом “Каббалу” Уайлдера. В Петербурге издался, Сашиными трудами, перевод Данливи. Подошел к концу очередной период бедности, я начал переводить

техническую документацию в компании “Эрикссон” — низкий ей поклон, потому что без этих заработков я “Аду” так никогда бы и не закончил. Я стал членом международного Набоковского общества — звучит красиво, но дело, в сущности, нехитрое, достаточно подписаться на его выходящий два раза в год журнал. Опять-таки вослед другому переводу, еще лежавшему на прилавках, вышла “Ада” — за что следует поклониться рискнувшим на такой шаг Ирме Мамаладзе и Айдеру Куркчи, первым и последним пока моим московским издателям. Я перевел еще кое-что и сейчас перевожу нечто давным-давно лелеемое, листов эдак на девяносто. Похоже, жизнь сложилась счастливо. Интересно, что будет дальше.