Моя жизнь в футболе
Шрифт:
Вспоминаю себя в те времена: самый обычный парень. Что еще раз доказывает: каждый может добиться поставленной перед собой цели, посвятив этому всего себя.
Пробовал я в то время играть на аккордеоне, выучил двенадцать мелодий, но виртуоз из меня явно не получался. В клубе завода имени Войтовича записался в музыкальный кружок, выбрав себе кларнет. Опять же что-то выходило, но не настолько, чтобы полностью посвятить себя игре на этом инструменте. Отец отправил меня в школу танцев при гостинице «Метрополь»; у них на заводе «Электропровод» между рабочими распределялись путевки в эту школу, и ему путевку дали, а он — мне.
Танцы пошли у меня резво: чувство ритма вырабатывается у футболистов легко, как бы само собой. Правда, партнерша досталась мне далеко
Помнится, на чемпионате мира 1966 года в Англии, выйдя на разминку перед началом очередного матча, сборная Португалии по знаку своего капитана Марио Колуны выдала под музыкальную трансляцию великолепный синхронный твист! Мне в тот момент пришла на память школа танцев «Метрополя»: что-то ведь и она добавила в мою копилку футбольного умения.
Смолоду и по сей день люблю театр. К нам в клуб «Серпа и молота» в годы моей юности приезжали корифеи МХАТа и Малого театра: Книппер-Чехова, Москвин, Качалов, Климов, Тарасова, Яблочкина, Гоголева, Турчанинова, Остужев… Всех их я мог, не глядя на сцену, различать по голосам. Но, конечно, глядел во все глаза. Театр вошел в мою жизнь навсегда, причем не только как зрелище, искусство, образное отражение и осмысление действительности — театр повлиял на меня и как на футболиста, а затем и тренера. Но об этом позже. В тридцатые годы я просто смотрел спектакли, игру выдающихся актеров. И впитывал, старался запомнить все произнесенное и совершавшееся на сцене.
Мать приохотила меня к чтению. Постепенно увлекся книгами, с одинаковой остротой воспринимая и «Войну и мир», и «Северную повесть» Паустовского, и «Графа Монте-Кристо». Взрослея, стал отдавать предпочтение серьезной литературе, классике — так складывался характер. Обстоятельный и взвешенный подход к любому делу и явлению становился, наверное, свойством натуры. Но юность есть юность, и я отнюдь не чурался приключенческих произведений — в книгах и на киноэкране.
Еще в те годы заметил, что перед матчем невредно посмотреть кинофильм с хорошо закрученным, динамичным сюжетом, где происходила бы борьба добра со злом и в финале непременно торжествовала справедливость. После такой кинокартины и сам я, и товарищи по команде выходили на поле с особым подъемом, быть может, не вполне осознанным, но очень целенаправленным: побеждать! Я учел это обстоятельство в своей тренерской практике: старался организовывать для футболистов своей команды просмотр чего-нибудь «этакого», остросюжетного и в целом оптимистичного, наподобие «Подвига разведчика», позднее — «Мертвого сезона», «Великолепной семерки», «Каскадеров» или хотя бы «Приключений неуловимых» (но лучше, если фильм — художественное произведение высокого класса). Это становилось своего рода психологическим стимулом, добавляло еще один импульс в систему подготовки к состязанию.
Во второй половине шестидесятых годов, работая с командой московского «Динамо», я пригласил психолога, который выступил перед футболистами с несколькими лекциями о влиянии различных факторов на подготовку игрока к ответственному матчу. Обобщая сказанное, он рекомендовал, в частности, смотреть фильмы именно такого рода, какие я еще в молодости предпочитал интуитивно.
Безусловно, помимо спортивно-прикладного значения, чтение и соприкосновение с искусством всю жизнь были для меня источником духовности, нравственного и интеллектуального обогащения. И вот любопытная деталь: отдавая должное реализму, образности, стилистическим достоинствам произведения, глубине и масштабности мышления писателей — Толстого и Чехова, Достоевского и Бальзака, Диккенса и Хемингуэя, Мориака и Уайлдера, — я ощущаю постоянную внутреннюю потребность все в том же простейшем исходе повествования: чтобы Добро одерживало верх над Злом, чтобы торжествовала справедливость.
ИНТЕРВЬЮ
— Простите, Константин Иванович, что прерываю ваше повествование. Но, поскольку вы коснулись темы справедливости, не могу не задать вопрос. Он, как говорится, ас оплаченным ответом», то есть ответ мне известен. Но хочется услышать его из первых уст: от вас.
В течение всего 1989 года украшением моей квартиры был яркий многоцветный календарь с фотографией советской национальной команды и крупной надписью: «Сборная СССР — серебряный призер чемпионата Европы-88». Приятно было каждый день смотреть на такой календарь и вспоминать перипетии этого турнира. Наша сборная проиграла лишь финальный матч национальной команде Голландии — 0:2. И вот сопоставим: в 1964 году сборная СССР, которую тренировали вы, тоже стала серебряным призером чемпионата Европы, проиграв также лишь в финале — 1:2 — команде Испании, причем не на нейтральном, а на испанском поле, но такого календаря не было. Вместо календаря были оргвыводы… Что же все-таки произошло тогда, в 1964-м?
— Вот, прочтите постановление президиума Федерации футбола СССР от 31 июля 1964 года «О руководстве сборными командами СССР». Храню его машинописную копию. Мне ее в свое время вручили как документ, зафиксировавший мой непростительный провал на тренерском поприще:
«В связи с невыполнением поставленной перед сборной командой задачи и крупными ошибками, допущенными в организации подготовки сборной команды, освободить от работы со сборными командами страны старшего тренера сборных команд Бескова К. И.
Первая сборная команда провела финальный матч с командой Испании значительно ниже своих возможностей и уступила ей Кубок Европы, не выполнив, таким образом, поставленной задачи. Старший тренер Бесков К. И. не смог установить необходимых деловых связей с тренерами клубных команд и тренерским советом, что отрицательно повлияло на подготовку сборных команд страны». Подписи: председатель Центрального совета Союза спортивных обществ и организаций СССР Ю. Машин, председатель президиума Федерации футбола СССР Н. Ряшенцев.
— Следовательно, в шестьдесят четвертом году проигрыш в финальном поединке континентального первенства считался невыполнением поставленной задачи? Однако правы были древние римляне: «Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними».
— Обидно, что не дали довести до конца то большое дело, которое мне было поручено. Задача-то была поставлена передо мной совсем иная, чем сказано в постановлении от 31 июля: подготовить сборную команду СССР к чемпионату мира 1966 года. Именно так сформулировал задачу в середине сезона 1963 года, пригласив меня на беседу, председатель Спорткомитета (тогда он назывался Союзом спортивных обществ и организаций) Юрий Дмитриевич Машин. Я сразу сказал ему: «До чемпионата Европы (который назывался в то время Кубком Европы) остается три месяца, отборочные игры на носу». Машин повторил: «Мы вам поручаем подготовить сборную к чемпионату мира 1966 года в Англии. Время у вас есть».
— Константин Иванович, полагаю, было бы уместно как раз сейчас вспомнить ситуацию, в которой пребывала сборная СССР к тому моменту.
— Как известно, в 1962 году на чемпионате мира в Чили наши футболисты вышли в четвертьфинал и проиграли хозяевам турнира чилийцам — 1:2. Затем наша сборная, в которой сохранялся костяк команды, выступавшей в Чили, проиграла в Москве товарищеский матч итальянской «Фиорентине» (той «Фиорентине», которую за несколько лет до этого московский «Спартак» победил на глазах ста тысяч москвичей со счетом 4: 1). Следующий контрольный матч был со сборной Швеции, и снова наших постигла неудача. Сменилось несколько старших тренеров, один за другим…