Моя. Чужая. Беременная
Шрифт:
– Нравятся? – довольно отзывается Максим, явно гордясь своими питомцами.
– Ага, – киваю, стараясь не показать, что боюсь.
Хватит. Не хочу, чтобы он видел меня дрожащей. Пусть не думает, что меня легко запугать!
Машина останавливается возле крыльца.
Максим выходит первым, его окружают собаки. Ластятся к нему, поскуливают и машут хвостами.
Егор, если я правильно запомнила, открывает мне дверцу. Второй охранник тоже выходит. Морозный воздух проникает в салон.
– Чего
– Да, сейчас, – вылетаю из машины, кутаясь в пальто Максима.
Один из псов тут же подходит ко мне, начинает обнюхивать. Собачка в холке мне по пояс! Я ей на один укус!
– Не бойся, – подмигивает Макс. – Их сегодня кормили. А может нет…
С ужасом смотрю на него.
– Назад! – рявкает он, и собаки вмиг разбегаются.
Я выдыхаю. Бреду за ним на крыльцо, считая ступеньки.
– Прошу, – Максим открывает дверь и позволяет мне войти первой.
Дом огромный, в три этажа, с широкими панорамными окнами. На втором и третьем этаже нависают балконы. В первом, как я успела заметить, темнеет гаражная дверь.
Внутри нас встречает миловидная женщина лет пятидесяти. У нее короткие крашеные волосы. В ушах – серьги с янтарем, в руках – половник. Стоит увидеть его – и живот начинает бурчать. Я сконфуженно краснею.
– Максим Николаевич, доброе утро. Я подготовила гостевую комнату, как вы сказали, – она обращается к Максу, но смотрит на меня.
И с явным неодобрением.
Да-да, знаю-знаю, наверное ваш Максим Николаевич каждый день кого-нибудь с улицы в дом таскает. И вряд ли это бездомные котята…
– Благодарю, Татьяна Ивановна. Это… – он замолкает и окидывает меня оценивающим взглядом. Будто решает, как обозвать. – В общем, это новая помощница. Ася.
– Ася? – таращусь на него.
– Ты против? – и снова этот насмешливый взгляд, а еще вальяжные нотки в тоне. Словно я мышка, а он сытый кот. – Или имя свое вспомнила?
– Н-нет, – иду на попятный.
– Ну и отлично. Будешь Асей.
– Но почему именно Асей? – никак не пойму.
– Считай, что мне нравится это имя.
Домработница наблюдает за мной, поджав губы.
Максим без предупреждения кладет руки мне на плечи. Вздрагиваю.
– На входе принято снимать верхнюю одежду, или тоже забыла? – он помогает мне снять пальто. – Татьяна Ивановна, что на завтрак?
– Я приготовила блинчики с мясной и творожной начинкой. Все как вы любите, Максим Николаевич.
– Прекрасно! Любимое блюдо. Надеюсь, Ася умеет их печь, – и красноречиво смотрит на меня. – Покажите девушке ее комнату.
Да он самодур – наконец-то доходит! Ну ладно. Имя “Ася” мне нравится. Альтернативы-то все равно нет
В воздухе пахнет выпечкой. Во рту собираются слюнки. Еще с клиники у меня ни крошки во рту не было, не считая трех глотков воды.
Мы проходим мимо огромной кухни. Там на столе возвышается огромная стопка блинчиков. Жду, что мы зайдем туда, но меня ведут дальше.
В конце коридора Татьяна Ивановна достает из кармана связку ключей и открывает дверь. Мы входим в небольшую светлую комнату. На стенах обои с серебристым рисунком, вся мебель в белых тонах. Возле стены пристроилась одноместная кровать, застеленная темно-синим покрывалом.
Платяной шкаф стоит напротив кровати. Там же комод, над которым висит овальное зеркало. Рядом – письменный стол, пара стульев и кресло. На стене замечаю небольшой плазменный телевизор. Плоский и тонкий.
– Можешь оставить свои вещи в шкафу. Там же сменное белье для кровати и подушка, – поясняет Татьяна Ивановна. – Гостевой туалет и ванная за следующей дверью.
– Спасибо, – благодарно киваю.
После машины голова еще немного кружится, чувствуется легкая тошнота. Хочется немного полежать, но есть хочется еще сильнее. Домработница кажется милой женщиной. Вот вспомню хоть что-то и обязательно попрошу ее помочь сбежать от Максима. Надеюсь, что есть куда.
Подхожу к окну и осматриваюсь.
Отсюда открывается чудесный вид на заснеженный сад и даже виден бассейн, накрытый брезентом.
– Вот, смотри, – Татьяна Ивановна открывает дверцы шкафа. – Сюда можешь сложить вещи. Я так понимаю, твой багаж ребята принесут.
Шкаф полностью пуст, но места в нем столько, что можно сделать отдельную комнату. Только на верхних полках виднеется сложенное белье.
– У меня ничего нет, – признаюсь.
Татьяна Ивановна удивленно смотрит на меня.
– Ладно, мой руки – и к завтраку, – командует она, указывая на еще одну дверь.
Я направляюсь туда. Это ванная. Все помещение занимает душевая кабинка из матового стекла, умывальник и скромно приткнувшийся в углу унитаз. Над умывальником зеркало с полочкой. Ого, кто-то заботливо оставил здесь полотенце, новую зубную щетку и пасту.
Быстро ополаскиваю лицо, чищу зубы.
– Я не знаю, кто ты такая, – говорит Татьяна Ивановна, останавливаясь у меня за спиной, – но Максим мне как сын. Увижу, что крутишься там, где не надо, увижу, что хочешь чего-то украсть – сразу ему доложу!
Я давлюсь зубной пастой. Кашляю, выплевывая в раковину белую пену. Ивановна эта смотрит так осуждающе, будто я уже что-то стащила. Мне кажется, она уже хочет меня обыскать, хотя я едва в дом зашла!
– И мойся быстрее, нечего зря воду лить.