МОЯ. Не отдам!
Шрифт:
— Что за лохотрон?
Калмые переворачивает вверх дном кейс, ищет что-то.
— Не могу поверить. В банке не хранят хлам! Тут даже камней нет!
— Осторожнее, это винтажная монополия.
— Срать я хотел. Где флешка?
— Какая флешка?!
— Дуру не включай! — орет Калмык. — Мой программист сказал, что твой папаня скопировал содержимое своего компьютера, по всем моим сделкам. Скопировал на носитель. Все есть… Кроме той гребаной флешки.
О черт… Папа скопировал компромат
— Как вы сами видите, в ячейке было только это. Вы сказали, вам нужно. Если вам не нужны мои молочные зубы и винтажная монополия, можно я все это заберу?
Внезапно Калмык сгребает меня за воротник и подтаскивает к себе, заносит кулак, как для удара. Я автоматически прикрываю лицо руками.
Мужчина застывает и цепляется за мое запястье.
— Часы! Давно ты их носишь? Всегда при тебе? Немаленькие… — ухмыляется. — Кажется, я нашел. Живо, — рявкает на водителя.
— Иван отошел курить.
— Пусть Иван бежит за машиной, и не дай боже, приедет позже, чем мы.
Господи, какой мерзкий!
Водитель заводит машину, Калмык, пыхтя, как боров, снимает часы с моего запястья и едва ли не заливает их слюнями.
Иван успевает забраться в машину в последний момент, собрав трехэтажные маты от босса.
Мне кажется, его искренне… ненавидят все подчиненные.
***
Меня не оставляют посмотреть, как специалист по ремонту техники открывает заднюю крышку корпуса часов. Отправили восвояси.
Но через минут пятнадцать за мной пришли.
— К боссу, — бросает Иван.
Его мрачное лицо не предвещает ничего хорошего.
Калмыченко в кабинете моего отца. Когда этот ужасный человек потребовал меня, а отец согласился, я его возненавидела и даже начала презирать за слабость, за то, что не мог ни защитить, ни оградить от подонка. Но сейчас эти чувства угасли, остались другие: неприязнь к Калмыку и понимание, что он и в подметки отцу не годился.
— Сюда иди, — манит меня пальцем и разворачивает моноблок в мою сторону.
Между его пальцев зажата крошечная флешка.
— Была спрятана под задней стенкой твоего браслета с часами, — всовывает в переходник, кликает по иконке.
Калмык толкает меня в спину.
— Что там?
— Всего один файл «read me».
— Так прочти.
Я кликаю по текстовому файлу, там заглавными буквами напечатано:
«ВСЕ ТВОЕ — У МЕНЯ. ВЕРНИ ДЕВЧОНКУ, ОТДАМ»
И ниже — номер телефона.
— Это что такое? — шипит Калмык, толкая меня носом в монитор. — Это что, блять? Это кто… Нахер?
Как вам приветики?)) Догадались, от кого?))
Глава 34
Глава 34
Ника
—
Ровно через секунду после сказанного до меня доходит, кто мог такое провернуть.
Разумеется… Только он. Дан. Данис… Он отбирал у меня браслет с часами, когда запер в кладовке.
И потом тоже отобрал, вернул в отель вместе с вещами, когда мы поругались!
У него было время разобрать часы и подменить флешку. Голова просто пухнет!
Калмык рывком разворачивает меня к себе.
— Судя по выражению на твоем личике, ты все прекрасно поняла, да? Кто это? — рявкает. — Ты с кем снюхалась, шкура? Отвечай!
— Я не знаю. Ничего о нем не знаю, кроме имени.
— Врешь!
— Не вру. Он себе на уме. Закрытый человек. Я и не подозревала, что у меня в часах что-то было…
Калмык опускает руки и падает в кресло. Плюхается со звуком, как будто корова лепешку наложила. Я одергиваю одежду и поправляю пушистые волосы.
Боров испортил мне прическу.
Ему страшно.
Дико страшно и нервно, что компромат оказался в руках чужака, в то время, когда Калмык занял место у отличной, по всему, кормушки и собирается пойти еще дальше, еще выше…
Папа говорил, что деньги — это лишь средство. То, что они дают, намного слаще. А есть музыка еще более сладкая для ушей, чем богатство. Это власть, амбиции, успех.
Калмыченко присосался к этому источнику и ему понравилось. Даже о том, что он город края поднимает с колен, говорит с гордостью. Может быть, даже искренне гордится, кто его знает…
— Так… — совладав с эмоциями, Калмык останавливает мутный взгляд на мне. — Как его зовут? Как он выглядит?
— Только имя знаю.
— Так говори! — требует.
— Дан.
— Дан?
— Да. Он сокращенно представился.
— Дан. Данил, значит, — кивает Калмык.
Я не спешу его поправлять. Данил — имя распространенное, в отличие, от Даниса. И пусть я не уверена, что Дан и в этом мне не солгал, я не хочу облегчать Калмыку жизнь.
— Данил. Дальше. Как он выглядит? Где живет?
— Высокий, спортивный. Самый обычный на вид. Где живет, не знаю, в отеле виделись. Все…
— Трахалась с ним.
Мое подтверждение не так уж важно. Калмык отправляет меня прочь. Уверена, он перебирает в уме всех Данилов, которые могли перейти ему дорогу. Потом снова подзывает к себе и показывает мне всяких разных Данилов.
— Вот этот вроде похож. Или не очень… — тыкаю наугад. — Нет, не он. Но что-то общее есть. Лицо такое же скупое.
— Как лицо, мать твою, может быть скупым?! Пошла вон, дура! Пошла вон, сука поганая. Иначе твой ебарь получит тебя по кусочкам!