Может сейчас
Шрифт:
Или, может быть, они всегда существовали... просто у меня никогда не было никого, кто мог бы вытащить лучшие качества во мне, как это делает Ридж.
Я встаю на цыпочки и целую его. Его руки ласкают мои щеки, и он целует меня в ответ, провожая меня, пока моя спина не упирается в стойку. Мы целуемся целую минуту, прежде чем я понимаю, что во всей моей квартире пахнет как в ресторане. Я отстраняюсь от него и оборачиваюсь, чтобы найти ужин, приготовленный на плите. Когда я снова смотрю на Риджа, он улыбается мне.
– Сюрприз. Я сам готовил.
– Есть
– Мне не нужен повод, чтобы сделать тебя счастливой. Я буду обращаться с тобой так всю оставшуюся жизнь.
Мне нравится, как это звучит.
Ридж наклоняется и быстро целует меня в шею, прежде чем отстраниться и подойти к плите.
– Ужин будет готов через пять минут, если ты захочешь переодеться.
Улыбаясь, я направляюсь в свою спальню. Он слишком хорошо меня знает. Знает, что в любое время суток, как только я переступаю порог дома, мне хочется чувствовать себя комфортно. Это означает, что я избавляюсь от лифчика сразу, как только возвращаюсь домой. Это означает, что я вылезаю из джинсов и натягиваю пижамные штаны и одну из его футболок. Это означает, что я убираю волосы в узел и абсолютно не забочусь ни о чем, кроме того, чтобы чувствовать себя настолько комфортно, насколько это возможно.
Мне нравится, что он любит это во мне.
Когда я возвращаюсь на кухню, он накрывает на стол. Он приготовил запеченную курицу и овощи с ризотто. Честно, не припомню, чтобы раньше моя кухня проходила испытание готовкой такого рода. Я редко готовлю полноценные блюда, потому что живу одна. Иногда вдвоем с Риджем. Но редко бывает так, что мы собираемся вместе и занимаемся чем-то таким радикальным, как используем духовку. Микроволновку – конечно. Плиту – возможно. Но духовка – это серьезная заморочка, на которую у нас не находится времени. Я показываю жестами и говорю ему, что блюда выглядят восхитительно, а затем съедаю половину без остановки. На вкус еда еще лучше, чем на вид.
– Серьезно, Ридж. Это восхитительно.
– Спасибо.
– Я не умею так готовить.
– Да умеешь. Тебе кажется еда вкуснее просто потому, что не ты ее готовила. Вот как срабатывает кулинария.
Я смеюсь. Надеюсь, это правда.
– Как работалось сегодня?
Он пожимает плечами.
– Наверстывал упущенное. Но Бреннан написал, что ему нужно, чтобы я сыграл с ними на концерте, потому что им не хватает гитариста на следующие выходные.
– Где будет концерт?
– В Далласе. Хочешь поехать со мной? Сделать из этого уик-энд?
Я киваю. Смотреть на Риджа на сцене – мое любимое занятие.
– Абсолютно. Будет ли там Сэди?
Ридж смотрит на меня, давая понять, что не знает, о ком я говорю.
– Сэди – певица, – уточняю я. – Девушка, о которой рассказывал Бреннан. Мне кажется, она ему нравится.
– О, да. Я уверен, что она тоже выступает, – он ухмыляется. – Это должно быть интересно.
Из того, что я узнала о Бреннане, можно понять, что он не часто влюблялся в девушек, и я не могу пропустить, как это произойдет. Надеюсь, мне удастся с ней познакомиться.
Эта мысль приводит меня к
– Когда мы будем в Далласе... ты хотел бы познакомиться с моими родителями? Мы могли бы поужинать вместе.
Ридж отвечает немедленно.
– Мне бы очень хотелось познакомиться с твоими родителями, Сидни.
Не знаю почему, но от этой фразы мое сердце чуточку тает. Я улыбаюсь и делаю глоток.
– Ты рассказала обо мне своим родителям? – спрашивает он.
– Я сказала маме, что у меня есть парень. Она задала мне двадцать вопросов.
Он ухмыляется.
– Всего двадцать?
– Может быть, двадцать пять.
– И что ты рассказала? Как ты меня описала?
– Я сказала, что ты очень талантливый. И очень милый. И хорош в розыгрышах. И хорош в постели.
Ридж смеется.
– Не сомневаюсь, что так и сказала, – он откидывается на спинку стула, небрежно ударяя меня коленом. Он уставился в свою тарелку, вертя руками остатки ризотто.
– Ты сказал им, что я глухой?
Я не сказала им по той простой причине, что это просто не пришло мне в голову, и я, честно сказать, не подумала об этом.
– А должна была?
Ридж пожимает плечами.
– Может стоит упомянуть. Не люблю застигать людей врасплох, если этого можно избежать. Мне хочется, чтобы они были готовы в этому.
– Меня ты не предупреждал заранее.
– С тобой все было по-другому.
– Как это?
Он, наклоняя голову, обдумывает свой ответ. Затем берет телефон, давая понять, что хочет объяснить свои чувства в тексте, нежели при помощи вербальной речи.
РИДЖ: В большинстве случаев я люблю предупреждать людей перед встречей. Так момент, когда узнают об этом, становится менее неприятным. Я не предупредил тебя, потому что мне показалось... даже не знаю. Просто с тобой все было по-другому.
СИДНИ: В чем разница?
РИДЖ: Разница настолько велика, насколько только возможно. Всю свою жизнь я был глухим. В первую очередь это доходило до каждого человека, которого я когда-либо встречал. Будучи глухим, то как человек отреагирует на такое обстоятельство – вот моя первая мысль в каждом новом знакомстве. Скорее всего, это еще и первая мысль моего собеседника. Во многом это определяет, как он относится ко мне, как он реагирует на меня, и как я реагирую на него. Но с тобой я иногда забываю эту свою особенность. Подле тебя я забываю одну вещь, которая отличает меня от всех остальных. С тобой... я – это просто я.
Я рада, что он написал все это, потому что это еще одна вещь, которую он сказал мне, и которую я хочу запомнить навсегда.
– Мои родители будут любить тебя так же сильно, как и я.
Ридж на мгновение улыбается, но улыбка эта мимолетна. Он пытается скрыть это, когда тянется за своим напитком, но я вижу долю секунды конфликт в его глазах. Это заставляет меня задуматься, не согласился ли он встретиться с ними только для того, чтобы успокоить меня. Что, если он не готов сделать этот шаг? Мы не так уж давно встречаемся.