Может, в другой раз / Мaybe, another time
Шрифт:
Вспоминая подробности, которые я когда-то говорила Крис, я невольно начала чувствовать выступавшие на глазах слёзы.
— Если честно, то мне кажется, что Вильям мне всегда нравился, просто раньше он казался мне… недоступным что-ли.
— Ну ты даёшь, Эва, — широко раскрыв глаза, говорила Крис.
— Вильям как-то всегда считался человеком, парнем, называй как хочешь…, но смысл вообще в том, что он был лишь одной Нуры. Знаешь, словно бронь столика в ресторане или же личное парковочное место у элитного отеля. И кстати, на счёт Нуры… Я жалею, что у меня с ней всё так вышло.
— Ну ладно с Нурой. Нура - прошлое, а ты - настоящее, — с улыбкой говорила Берг. — А как Вильям вообще целуется?
— Волшебно! Прямо таки, так, как и положено старшекласснику.
Смотря в глаза Вильде, я чувствовала, как мои щёки покрывает румянец.
Чья-то тёплая рука легла на мою талию, а затем плотно придвинула ближе к себе. По выпученным глазам Вильде я поняла, что к нам подошёл Вильям. Да тут, в общем то, и к гадалке ходить не надо. Если это можно было понять не по реакции Вильде Линн, то тогда по приятному аромату Магнуссона, который является чуть ли не его визитной карточкой.
— Привет, — сказал он рядом со мной.
— П-п-привет, — сипло и заикаясь ответила Вильде.
— Не оставишь нас наедине? — обратился Вильям к блондинке ещё раз, и та быстрым шагом поспешила уйти как можно дальше от класса литературы.
Магнуссон встал на её место, и теперь мы могли видеть лица друг-друга.
Да, мне было грустно и очень напряжённо до этого, но сейчас мне стало на удивление лучше.
И ещё раз да, мне так сильно захотелось обнять Магнуссона прямо здесь, у дверей кабинета, что я не могла скрыть улыбки от мысли, что я вновь увидела шатена перед собой. Вчера он пел мне песню на моей YOMAHA C-70, а теперь нас двоих пожирают множество завистливых и угрюмых взглядов. В каком-то смысле, это даже романтично.
— Как дела? — спросил Вильям, всё ещё держа свою тёплую ладонь на моей талии.
— Супер, — я сказала это с улыбкой, но почему-то по моей щеке скатилась одинокая слеза. Все считают меня шлюхой. Я разочаровалась в человеке, которого прежде считала хорошим. Я потеряла лучшую подругу; я потеряла, чёрт возьми, Нуру Амалие Сатре! И что я получила взамен? Вильяма Магнуссона — самого полярного мальчика Хартвиг Ниссен. Я откашлялась, и быстрым движением пальцев стёрла слезу. — А как твои дела, Вильям?
— Также, как и у тебя, — Вильям потянулся ко мне, и я поняла, что он хочет поцеловать меня.
— На нас все смотрят, — я поставила между нами здоровую ладонь, и та сразу же упёрлась в крепкую грудь Магнуссона.
— На нас всегда все смотрели, — быстро проговорил тот, вглядываясь то в мои глаза, то в мои губы. — Ты сегодня потрясающе выглядишь, Эва.
Чувствовать руку Вильяма на своей талии, его дыхание над собой, слушать тембр его голоса — всё это слишком опьяняет для жалкого коридора Хартвиг Ниссен. При таком нежно-жарком настрое нам нужно находиться в каком-то уеденённом месте: у него или же у меня дома.
— Эй, Мун! Ты всё-таки здесь?! Я то думала, что ты прячешься где-то в своей норе, дрянь! — послышался приближающийся голос Ибен с другого конца коридора.
Комментарий
Напишите пожалуйста в комментариях, как вы относитесь к Крису в моём фанфике. Просто я поддерживаю позицию Криса (в случае с Нурой), и всячески стараюсь указывать вам, своим читателям, что Эва не права обвиняя Шистада.
Следующую главу планирую мега-интересной. Всем спасибо за отзывы и лайки!)
========== Глава 13. just a lie / только ложь ==========
Главное — оставаться собой и не позволять людям сбивать тебя с пути, менять тебя. А люди хотят именно этого.
Айртон Сенна «Гонки у меня в крови»
— 13 —
POV Вильям Магнуссон.
Чувствовать под своей рукой тонкую талию Эвы — прекрасное ощущение. Для меня остаётся только мечтать, как же охеренно будет обхватить её двумя руками, после того, как моя левая рука заживёт… Чёртов гипс… Иногда так хочется разбить его об ближайшую стену.
— Как дела? — спросил я у девушки, вглядываясь в её светло-серые глаза, и мне почему-то опять вдруг вспомнилась Нура. Ведь если общаться с ними двумя на близком расстоянии, то можно заметить, что у этих двух бывших подружек, глаза достаточно похожи.
Эва слабо улыбнулась на мой вопрос, и из её глаз медленно потекла череда одиноких слёз, которые Мун сразу же и поспешила стереть. Мне бы хотелось не видеть этих слёз, но было уже достаточно поздно.
Я виноват во всех проблемах, которые обрушились на неё… Блять, да она вообще по уши влюблена в меня. Всякий раз, когда мне хорошо рядом с Мун, то она будто бы расцветает под моим взглядом: её глаза становятся из просто серых, в по-настоящему серебристые. Завораживающее зрелище… Видел бы Калеб, Крис или кто-то другой из пенетраторов, как была счастлива Эва, когда я просто играл для неё на гитаре, при этом сказав, что для девушек вовсе и не играю. Для кого же, по её мнению, я тогда играю? Просто так для себя — от нечего делать? Это действительно случается, но очень и очень редко.
Я бросил мимолётный взгляд Эве за спину, и увидел где-то в толпе Нуру. Красная помада уже знакомого для меня оттенка, по плечи светлые волосы; серые, как у Эвы Квиг Мун глаза — всё это про Сатре…
Да, пожалуй после Эвы, я всё же вернусь к Нуре. К первой я чувствовал что-то большее, что-то притягательное, а Эва сейчас для меня как глоток свежего воздуха: такая красивая и практически нетронутая. Мун не хуже, но и не лучше Сатре.
— А как твои дела, Вильям? — чуть севшим голосом спросила у меня Эва, словно вскользь подозревая о том, что я думаю.
Ох, блять, такое ощущение, что Мун знает про меня абсолютно всё: включая и мои мысли, и моё мнение на данную ситуацию. Это подозрение с каждой минутой всё чаще и чаще всплывает в моей голове, чем зачастую, элементрно угнетает меня.
— Также, как и у тебя, — ответил я, при этом чуть сильнее обхватив талию девушки, будто бы та вдруг решит убежать вдоль коридора.
Я наклонился к ней навстречу, чтобы поцеловать её, но та сразу же поставила между мной и собой руку. Почувствовав её маленькую ладонь посреди своего солнечного сплетенья, мне лишь ближе захотелось прижать её к себе.