Mr. and Mrs. Mikaelson
Шрифт:
— Ты выглядишь одиноко и мне стало тебя жалко.
Она улыбается, когда он рядом с ней, садится на каменную скамейку, и только рядом с ним она чувствует себя спокойно, и только ему она доверяет. Элайджа скрещивает свои руки наблюдая за ней. Он запрещает себе любить и отрицает то, что уже давно отдал свое сердце Катерине. Он стоял бы здесь вечность и наблюдал за девушкой с глазами заходящего солнца. Его влюбленность выдает взгляд и смотря ему в глаза она понимает, что ее сердце она отдала ему, и только ему. Они словно застыли во времени.
— Попробуй догони! Ты должен меня
На стене тикают часы.
Шесть часов утра. Рассвет. Кетрин находит в себе силы открыть глаза и взглянуть на настенные чесы, и она погружена в свою тьму.
На ней зеленое платье XV века, волосы заплетены в маленькие косички. Она сидит на каменной скамье и смотрит ему в глаза. Элайджа так близок к ней и в тоже время далек.
— Я не понимаю, почему он начал ухаживать за мной… Мне кажется, что я ему полностью безразлична.
— Многие браки были основаны и на меньшем…- А разве плохо хотеть большего?
— И думаешь, что он даст тебе это?
— Он слепо верит, что любит меня, но настоящей любви нет, если она безответна… Ты согласен?
— Я не верю в любовь, Катерина.
— Я не могу согласиться, милорд. В жизни множество жестокости. Если мы перестанем верить в любовь, зачем тогда вообще жить?
Зачем жить если ей кажется, что ее любовь к Элайджи безответна. Зачем жить если она никогда такого монстра, как он. Элайджа не верит в любовь, но рядом с ней он поверит. Он вновь повепит в это чувства, даже если вновь испытает боль и обожжется. Рядом с ней он поверит в любовь. Рядом с ней он верит в любовь.
Девять часов утра. Рассвет. Солнце слепит ее, когда Кетрин пытается открыть глаза и осмотреться. Кетрин видит катетер в своей вене, звуки приборов ращдрожают ее, и назальный инголятор для подачи кислорода так мешает ей дышать, что она желает избавится от него. Кетрин находит в себе силы открыть глаза и взглянуть на настенные часы, и она погружена в свою тьму. Ее губы сухие, и жажда настолько сильна, что она готова разорвать любого, словно вампир за каплю крови. Кетрин пытается пошевелить губами, чтобы попросить воды у стоящей рядом медсестры, тянется рукой, чтобы избавится от инголятора, но медсестра не реагирует на мольбу женщины и поправляет назальный инголятор.
Тьма.
Тьма сменяется светом, когда Кетрин вновь назодит в себе силы открыть глаза и посмотреть на нестенные часы и увидить его стоящего за стеклом у входа в реаньмацию Элайджу.
Даже в ее тьме он нашел путь к ней. В своей тьме Кетрин будет рядом с ним. Она еле шевелит губами, но ей плевать, потому что она готова кричать его даже на смертной орде, потому что Элайджа тот, кто заставляет ее жить. Элайджа словно вдыхает в ее жизнь и только ради него она дышит живет.
— Элайджа! Элайджа! Элайджа!
Он словно прошел сквозь время, чтобы быть рядом и спасти ее. Он дал ей свое слова, что всегда будет рядом. Он рядом с ней даже сквозь время. Элайджа спасет ее, и Кетрин верит в это, а перед глазами белая пелена, которая сменяется тьмой.
Майклсон бежит к ее постели, отталкивает медсестру. Сейчас Элайджей управляет живущей
Капли воды капают сверху. Звуки серены и красные прожнкторы оповещают об опасности. Элайджа бежит по больничному коридору отталкивая мелсестер, которые в панике и пытаются преградить ему путь. Его одежда прлмокла, но она рядом и он не ощущает холода. Элайджа решил пройти через Ад, и он пройдет до конца. До конца коридора. До конца. Элайджа выбигает на стоянку и видя солнце она улыбается и тянит к солнцу свою руку. Элайджа ни за что не отпустит ее. Майклсон внимательно осматривает стоящие машины. Время движется вперед, и его невозможно остановить. Время сейчас их злейшей враг. Ему везет только когда он осматривает двадцать третью машину на стоянке. Водитель забыл о ключах и Майклсон локтем разбивает стекло, тянется к ручке, чтобы открыть дверь, усаживает ее на сиденье, целует в лоб и только после этого садиться в кресло водителя.
Автомобиль покидает стоянку госпитоля. Теперь остались только осколки разбитого стакла на асфальте.
Ночь. Свет фар проезжающих машин, серая полоска дороги, и Элайджа наблюдает за ней. Терерь у них есть свобода на двоих.
Теперь они свободны.
Обессиленная Кетрин смотрит то вперед, то сдергивает ненавистный назальный инголятор, то в его глаза, пытаясь вспомнить где же она встречала его. Она пытается вспомнить где видела этогл мужчину. Во снах? В мечтах? Он реален или это плод ее воображения? Иллюзия, которую она придумала. Образ вне времени будорадещей ее сознание?
Кетрин протягивает ему свою руку, ее ладонь накрывает его, и Элайджа отвлекается, смотрит в ее усталые глаза, целует ладонь.
— Моя Катерина, я не потеряю тебя.
— Я встречала тебя раньше? В каком-то сне? Там, где я забыла. Там, где ты забыл…
— Я ни на секунду не забывал о своей любви к тебе. Теперь мы свободны.
— Ты реалеален. Ты рядом со мной…
— Я всегда буду рядом с тобой, чтобы спасать тебя, Катерина. Теперь я понял, что с тобой происходило. Я разгадал загадку. Ты предназначалась мне, а я тебе.
Возможно, им предначертоно было выбрать друг друга. Возможно, они уже встречались в своем подсознании. Возможно, они выбрали друг друга в своем подсознании. Возможно, их любовь сильнее всех преград. Возможно, их любовь и есть та сила, что заставляет их бороться, возвывашет к солнцу, прогоняет тьму и борется с их тьмой.
Возможно, их любовь величайшая в мире сила. Возможно, любовь та самая сила, которая обрушится на их врагов. Их любовь спасение и защита. Их любовь велечайшей дар свыше, который они хранят в своих сердцах.