Мрачные истории, как вы любите
Шрифт:
В Касл-Роке не было свалки. Ближайшая была у Андретти, в Гейтс-Фолс [147] . Я позвонил им. Они приехали, забрали "Пинто", эту машину смерти, и пропустили её через пресс. Машина превратилась в куб, пронизанный яркими швами стекла: окна, задние фонари, фары, лобовое стекло. Я сделал фотографию. Донна не стала на него смотреть.
Между нами начались споры. Она хотела, чтобы я совершал с ней еженедельные паломничества на Хармони-Хилл, где был похоронен Тэд. Я отказался от этого, как она отказалась смотреть на раздавленный
147
Касл-Рок и Гейтс-Фолс — вымышленные города штата Мэн в произведениях С. Кинга.
Именно она ушла от меня. Я вернулся из командировки в Бостон, а её уже не было. Осталась лишь записка. Там были обычные слова, о которых легко было догадаться: "не могу так больше... начинаю новую жизнь... нужно перевернуть страницу"... бла-бла-бла. Единственным оригинальным было то, что она нацарапала под своим именем, возможно, как запоздалую мысль: "Я всё ещё люблю тебя и ненавижу и ухожу прежде, чем ненависть возьмёт верх".
Наверное, не стоит говорить, что я чувствовал по отношению к ней то же самое.
На следующее утро, когда я ел сухой завтрак "Райс Чекс", не получая от него удовольствия, а просто заряжаясь энергией на день, мне позвонил помощник шерифа Зейн. Он сообщил, что вскрытие закончено. Алита Белл, жена Генри, мать Джейкоба и Джозефа, умерла от сердечного приступа.
— Судмедэксперт поразился, что она прожила так долго. У нее было девяносто процентов закупорки, но это еще не всё. Были обнаружены рубцы на сердце, а это значит, что она перенесла несколько инфарктов. Микроинфарктов. Он также сказал... хотя неважно.
— Нет, продолжайте. Пожалуйста.
Зейн прочистил горло.
— Он сказал, что микроинфаркты, которых можно даже не почувствовать, ухудшают когнитивные способности. Теперь понятно, почему она верила, что ее дети ещё живы.
Я подумал, а не сказать ли ему, что знаю, что ее дети живы или наполовину живы, хотя при этом у меня никогда не было сердечных приступов. Я едва не произнёс это.
— Мистер Трентон? Вик?
— Просто перевариваю всё это, — сказал я. — Это освобождает меня от участия в расследовании?
— Нет, вы всё равно должны оставаться здесь. Вы нашли тело.
— Но если это был просто сердечный приступ...
— Так оно и было. Но токсикологический отчет будет готов только через пару дней. Нужно выяснить, что было у нее в желудке. Просто доведем дело до конца.
Я подумал, что здесь скрывается нечто большее. Скорее всего, Энди Пелли хочет убедиться, что внезапно образовавшийся наследник Элли Белл не подсыпал ей что-нибудь. Например, дигоксин в яичницу на ранний завтрак. Между тем Зейн продолжал говорить, и мне пришлось попросить его повторить.
— Я говорил, что есть одна проблема. Довольно уникальная. У нас есть тело, но нет указаний по
— Постойте, что? Я должен организовать похороны?
— Наверное, не похороны, — сказал Зейн, немного смутившись. — Кроме работников моста и, может, Ллойда Сандерленда [148] — он живет по ту сторону моста, — я не знаю, кто еще придет.
"Ее дети пришли бы", — подумал я. — "Хотя их никто не увидит. Кроме их суррогатного отца".
148
Главный герой рассказа С. Кинга "Лори".
— Вик? Мистер Трентон? Вы пропали?
— Здесь я. У меня есть имя её адвоката. Наверное, теперь это мой адвокат, по крайней мере, пока всё не уладится. Лучше позвоню ему, как только начнётся рабочий день.
— Отличная идея. Так и сделайте. И хорошего вам дня.
Можно подумать.
Я уже не хотел доедать свои хлопья, которых и так не ощущал на вкус. Я ополоснул миску в раковине ("посмотри на нас"), поставил её в посудомоечную машину ("наряди нас") и задумался, что делать дальше. Как будто не знал.
"Выведи нас на прогулку. Покатай нас!"
Я старался отогнать мысли (частично свои собственные, что было самым худшим), пока не оделся, а затем прекратил борьбу и сдался. Я зашел в гараж и взялся за ручки коляски. Раздался вздох облегчения, то ли мой, то ли их, то ли всех вместе — я не знал. Беспорядочный поток мыслей в моей голове прекратился. Я подумал о том, чтобы покатить коляску к распашным воротам, и понял, что это неудачная идея. Джейкоб и Джозеф уже пробрались в мое сознание. Чем больше я буду делать то, что они хотят, тем легче им будет управлять мной.
Увиденное мной в гостевой спальне крепко впечаталось в мою память: взрослые тела, детские головы, распухшие от яда. Они выросли в мертвом состоянии и остались прежними. У них была воля мужчин и простые, эгоистичные желания малышей. Они были могущественны, и это было плохо. Но они также были психически неустойчивы.
Принимая это, я в некоторой степени им посочувствовал. Они попали к гремучим змеям. Их зажалили до смерти. Кто бы не сошел с ума от такого окончания жизни? И кто бы не захотел вернуться и обрести детство, которого их лишили, даже если для этого придется взять кого-то в плен?
Я несколько раз покатал коляску взад-вперед по бетонному полу гаража, словно пытаясь убаюкать капризных, раздраженных младенцев. Я задумался, могло ли это случиться с кем-то другим, и решил, что нет. Я был идеальным выбором. Одинокий мужчина, скорбящий и страдающий от собственного горя.
Я отпустил ручки и ждал, когда же вернется "покатай нас, наряди нас". Но оно не вернулось. Я вышел из гаража, желая ощутить тепло утреннего солнца на своем лице. Поднял голову и закрыл глаза, видя сквозь веки кроваво-красный свет. Я стоял так, словно поклоняясь или медитируя, надеясь найти решение проблемы, выходящей за рамки экзистенциальной. Проблемы, о которой я не мог никому рассказать.