Мрачные истории, как вы любите
Шрифт:
Вскоре после смерти дяди Буча картина ЛаВердье с изображением Элвиса Пресли и Мэрилин Монро, прогуливающихся рука об руку по усыпанной опилками дорожке карнавала в маленьком городке, была продана за три миллиона долларов. Конечно, она была в тысячу раз лучше, чем фрески дяди Буча на свалке, но и там бы смотрелась вполне уместно: тот же сумасшедший юмор, оттенённый подспудным отчаянием и долей презрения. Фрески Дэйва на свалке были бутоном, а картина с Элвисом и Мэрилин — цветком.
Дядя Буч так и не связал себя брачными узами, а вот папа женился. У него была школьная возлюбленная по имени Шейла Уайз, которая после окончания школы уехала учиться в Вермонтский педагогический университет. Когда она вернулась, чтобы преподавать в пятом и
В рецензии на первую книгу папы, "Грозовой шторм", было написано следующее: "На первых ста с лишним страницах этого тревожного романа мистера Кармоди мало что происходит, но читателя всё равно затягивает, потому что играют скрипки".
Я подумал, что это удачное сравнение. Но для Рут Кроуфорд не прозвучало таких скрипок, когда она изучала жизнь отца и его друга; картина, которую нарисовали ей Олден и другие жителей города, состояла из двух мужчин, достойных, порядочных и абсолютно честных. Они были сельскими жителями, ведущими сельский образ жизни. Один был женат, а другой был тем, кого в те времена называли "закоренелым холостяком", без намёка на малейший скандал в его личной жизни.
Вики, младшая сестра Дэйва, согласилась дать интервью. Она рассказала Рут, что изредка Дэйв ездил "в город" (то есть в Льюистон) потусоваться в ночных клубах и барах на Лисбон-стрит. "Он веселился в Холли", — сказала она, имея в виду "Холидей Лаунж" (давно уже не существующий). — "Охотнее всего он отправлялся туда, если там выступала малышка Джонна Джей. О, у него сносило от неё голову! Он так и не затащил её в постель — не повезло! — но, бывало, возвращался домой в компании".
Вики сделала паузу, как потом рассказала мне Рут, а затем добавила: "Я знаю, о чём вы подумали, мисс Кроуфорд, сейчас все так думают, если мужчина долго живет без женщины, но это не так. Мой брат, может, и стал знаменитым художником, но геем уж точно не был".
Этих двух мужчин любили и уважали, все это подтвердят, ведь они помогали своим соседям. Когда у Филли Лоубёрда случился сердечный приступ, и его поле было скошено лишь наполовину, а грозы уже надвигались, папа отвёз его в больницу Касл-Рока, а Буч собрал несколько своих приятелей, и они закончили работу до первых капель дождя. Они тушили травяные пожары и, случалось, домовые пожары вместе с местной добровольной пожарной командой. Папа вместе с мамой собирали деньги в так называемый Фонд помощи бедным, когда появлялось свободное от ремонта машин и работы на свалке время. Они тренировали детские спортивные команды. Бок о бок они готовили жареную свинину на мероприятиях, организованных добровольной пожарной частью весной, и барбекю из курицы на праздниках, которые знаменовали конец лета.
Просто сельские жители, живущие сельской жизнью.
Никаких скрипок.
Пока не заиграл целый оркестр.
Я знал многое об отце. Но еще больше я узнал от самой Рут Кроуфорд в кафе "Корнер Кофе Кап", расположенном напротив мотеля "Гейтвей" и в квартале от почтового отделения. Именно туда приходила папина корреспонденция, и обычно её было чертовски много. Я всегда заходил в "Кофе Кап" после того, как забирал почту. Кофе там был терпимый, не более того, но черничные кексы? Лучше не найти.
Я перебирал почту, отделяя зёрна от плевел, когда услышал:
— Можно присесть?
Это была Рут Кроуфорд, стройная и подтянутая, в белых брюках, розовом топе и подходившей по цвету маске, на дворе был второй год ковида. Она уже садилась за другую сторону столика, что меня развеселило.
—
— Скромность девушку не красит и Нобелевскую премию не приносит, — ответила она и сняла маску. — Как здесь кофе?
— Неплохо. Как вы, должно быть, и сами знаете, ведь живёте прямо через дорогу. Кексы лучше. Но интервью всё равно не будет. Простите, мисс Кроуфорд, не могу.
— Останусь без интервью, ясно. Но давайте, всё, о чем мы поговорим, останется за кадром, ладно?
— То есть без огласки.
— Именно так.
Подошла официантка Сьюзи Макдональд. Я спросил её, успевает ли она с вечерними занятиями. Она улыбнулась за своей маской и ответила, что да. Мы с Рут заказали кофе и кексы.
— Вы знаете всех в этих трёх городах? — спросила Рут, когда Сьюзи ушла.
— Не всех, нет. Раньше я знал больше людей, а когда был школьным инспектором округа, еще больше. Только между нами, да?
— Абсолютно.
— Сьюзи родила в семнадцать, и родители прогнали её из дома. Святоши, церковь Христа-Искупителя. Она ушла жить к своей тёте в Гейтс. Потом она закончила среднюю школу и сейчас ходит на образовательные занятия при колледже Бэйтс. В конечном итоге она хочет стать ветеринаром. Я думаю, у неё всё получится, и с её дочуркой всё в порядке. А как у вас? Хорошо проводите здесь время? Много узнали о папе и дяде Буче?
Она улыбнулась.
— Я узнала, что ваш отец был лихачом до того, как женился на вашей матери — кстати, соболезную по поводу утраты.
— Спасибо. — Хотя в то лето 2021 года моей мамы не было уже пять лет.
— Ваш отец влетел в "Додж" какого-то старого фермера и на год лишился прав, вы это знали?
Я не знал и сказал ей об этом.
— Я узнала, что Дэйв ЛаВердье любил бары Льюистона и был влюблён в местную певичку, которая называла себя "малышка Джонна Джей". Ещё я узнала, что он вышел из Республиканской партии после Уотергейтского скандала [165] , а ваш отец — нет.
— Папа будет голосовать за республиканцев до самой смерти. Но... — Я подался вперёд. — Всё ещё не для протокола?
165
Уотергейтский скандал — политический скандал в США 1972—1974 годов, закончившийся отставкой президента страны Ричарда Никсона.
— Абсолютно! — Она улыбалась, но глаза её сияли любопытством.
Я понизил голос до шепота.
— Он не голосовал за Трампа во второй раз. Не смог заставить себя проголосовать за Байдена, но Дональда ему хватило. Надеюсь, вы унесете эту тайну с собой в могилу.
— Клянусь. Я выяснила, что Дейв побеждал в ежегодном городском конкурсе по поеданию пирогов с 1960 по 1966 год, пока не бросил участвовать. Я узнала, что вашего отца сажали в кресло для окунания [166] на празднике “Дни старого дома” [167] до 1972 года. Есть забавные фотографии, где он запечатлен в старомодном купальном костюме и шляпе-котелке... водонепроницаемой, я полагаю.
166
Кресло для окунания — средневековое устройство, используемое для наказания женщин, обвиняемых в ведьмовстве или других преступлениях. Жертву сажали в кресло, прикрепленное к длинному рычагу, и погружали в воду.
167
“Дни старого дома” — праздник, который проводится в небольших городах и поселках, чтобы собрать вместе местных жителей, бывших жителей и гостей для празднования истории и культуры города. Такие мероприятия включают в себя парады, ярмарки, музыкальные выступления и различные традиционные игры и конкурсы.