Мрак, сомкнись

Лейбер Фриц Ройтер

Ему были поданы десять штук малюсеньких пирожных с белковым кремом, которые он вынужден был запивать водой, словно таблетки от головной боли. Эта изысканная пища камнем ложилась на его желудок.

Сначала наблюдение за Землей было необычайно захватывающим, но вскоре оно ему надоело. Он старался думать о Марго, находящейся на другом конце земного шара, в южной Калифорнии, о Доне, находящемся тоже с другой стороны Земли на раздавленной Луне — может быть, ему удалось все же удрать оттуда на космическом

корабле? Но Пол слишком сильно устал, чтобы развивать эту тему.

С немалым усилием он заставил себя наблюдать за Землей.

Да, да… этот выгрызенный кусок Англии… это то, что называли, кажется, заливом Уош, окруженным когда-то низиной Фендландс.

Пол вздохнул.

— Беспокоишься о своей планете, Пол? — крикнула ему Тигрица. — Люди страдают и так далее, да?

Пол пожал плечами и покачал головой.

— Слишком многое случилось, — ответил он. — Я уже не в состоянии понять все это.

— Уменьшить расстояние? — спросила Тигрица. Она встала, отошла от пульта управления и медленно направилась к нему.

— А может быть, ты беспокоишься о ком-то? — спросила она. — О девушке? О ней беспокоишься?

— Не знаю, — ответил он, — Марго, собственно, не моя девушка.

— Значит, ты беспокоишься о том, что ближе всего: о себе, — сказала она, останавливаясь рядом с ним и положив фиолетовую лапу на его обнаженное плеча — Бедный Пол! — замурлыкала она. — Все перепуталось у тебя в голове. Бедный, бедный Пол.

Ее прикосновение пронзило его возбуждающей дрожью. Злясь на себя, он отдернул плечо и, посылая в ее сторону легкое дуновение воздуха, взмахом руки показал, чтобы она к нему не приближалась.

— Я не игрушка, — гневно произнес он. — И я не какая-то большая обезьяна, я человек. Я мужчина!

Тигрица блеснула зубами в улыбке, усы задвигались на ее фиолетовых щеках, а черные зрачки уменьшились до точек, и, целясь фиолетово-серой лапой прямо в сердце Пола, она крикнула:

— Паф!

Через мгновение Пол с грустью рассмеялся.

— Ну хорошо, — вздохнул он. — Коль скоро я для тебя существо низшего порядка, то загляни в мои мысли и скажи, что со мной происходит. Почему все так перепуталось?

Ее зрачки расширились, принимая форму звездочек — черных, блестящих звезд на фоне фиолетового неба.

— Но, Пол, — серьезно произнесла она. — С тех пор как ты вынудил меня относиться к тебе как к разумному существу, примитивному, но все же разумному, с собственным внутренним миром, мне все трудней проникать в твои мысли. Дело не только в твоем согласии. Я, правда, провела определенные исследования, и, если хочешь, я могу сказать, что я о тебе думаю.

Он кивнул и усмехнулся.

— Давай.

— Ты сердишься на меня, Пол, что я отношусь к тебе, как к игрушке, но и ты подобным образом относишься к окружающим тебя людям. Ты держишься

на обочине, снисходительно наблюдая за их безумствами. Ты заботишься только о тех, кого любишь, ты охраняешь их и служишь им. Марго, Дону, своей матери и еще нескольким лицам. Ты льстишь им, ожидая чего-то взамен. Ты считаешь, что это дружба, но в действительности это Этоизм и расчетливость. Уважающая себя кошка никогда не поступила бы так по отношению к своим котятам.

— Ты слишком часто наблюдаешь за собой с расстояния, — говорила она. — Ты превращаешься в наблюдателя, за которым, в свою очередь, наблюдает следующий наблюдатель, а за тем — еще один, и так далее. Смотри!

Окна превратились в зеркала. Тигрица вытянула лапу, каким-то образом отделяя шесть отражений от остальных.

— Видишь? — шепнула она. — Каждое отражение наблюдает за тем, что находится напротив. Да, я знаю, все разумные существа наблюдают за собой с расстояния. Но ты, Пол, живешь в своих зеркальных отражениях. Нужно жить вне зеркала, и только тогда можно обрести отвагу. Нельзя превращаться в собственного наблюдателя из зеркала. Смотри, чтобы ты не стал наблюдателем номер шесть.

Кроме того, тебе кажется, что другие наблюдают за тобой так, как твои отражения. Ты отодвигаешься от них, а потом их критикуешь. Но они за тобой не наблюдают. У них есть свои зеркальные наблюдатели, которые наблюдают только за ними. Чтобы любить других, нужно прежде всего любить себя.

Еще одно, — добавила она после некоторого раздумья. — Твой рефлекс борьбы слаб. Это же относится и к сексу. Ты обладаешь в этих областях очень маленьким опытом. Вот и все.

— Ты права, — тихо пробормотал он. — Я стараюсь измениться, но..

— Хватит думать только о себе. Смотри! Один из наших кораблей спас ваш город!

Потолок и пол снова стали прозрачными. Тарелка резко опустилась над темными ответвлениями, сливающимися со светлой шахматной доской, из середины которой бежали в сторону округлого коричневого обруча грязно-коричневые кольца. Высоко над этими кольцами висела фиолетово-золотая летающая тарелка, которая, судя по тучам, отделяющим ее от тарелки Тигрицы, должна была быть огромной.

Они приблизились к шахматной доске, и оказалось, что это город, а квадраты — это дома.

Грязно-коричневые кольца создавались смешанной с илом водой, откачиваемой из города.

Пол узнал огромные здания фирмы «Электросила», которые он видел на фотографиях, узнал институт Энергетики, зелено-голубой театр имени Кирова и Зимний Дворец. Ответвления образовывала дельта Невы, а город был Ленинград.

— Видишь? Мы спасаем ваши любимые города, — сказала Тигрица, довольная собой. — Двигатель разгона с большой тарелки оттягивает только воду. Очень остроумное устройство…