Мрак, сомкнись

Лейбер Фриц Ройтер

— Там мы не сможем проехать, — заявил он весело. — Слой ила становится толще.

Войтович энергично кивнул.

— Гарри ходил значительно дальше, — сказал он. — И только посмотрите на него.

— Это все вода вынесла только за время трех приливов, — сказал Додд и недоверчиво покачал головой. — Невероятно!

— Похоже, что у нас нет выбора, — заявил Хантер. — Мы должны вернуться и ехать по той дороге, на которой была табличка «В Вандерберг». Ты был прав, — добавил он, посмотрев на Хиксона.

Тот

кивнул и стукнул носком ботинка по скатам «корвета».

— Пожалуй, мне удастся вас вытащить, — сказал он. — У меня есть буксировочный трос, да и слой грязи у фургончика меньше и она почти сухая. Колеса не должны буксовать. В случае чего, у меня есть цепи.

— Это хорошо, — заметил тут же Додд, — но не забывайте о банде малолетних преступников из Долины!

Хиксон пожал плечами.

— Мы должны рискнуть. У нас осталась только эта дорога. Будем надеяться, что скальный затор Росса их остановил и направил в Малибу. Я принесу трос.

— До Вандерберга только шесть километров, — сказала Хантеру Марго. — Почему бы нам не отправиться пешком? Даже если всю дорогу мы будем брести по грязи, это заняло бы у нас максимум несколько часов.

— Не говори глупостей, — буркнул Хантер. — Через несколько часов шоссе будет под водой. Даже в том месте, где мы стоим, вода будет достигать высоты метров в двадцать или больше.

— Об этом я как-то не подумала, — устало вздохнула девушка. — Жаль, что… — начала она, но не закончила.

— Тебя уже не забавляет самостоятельность и эта прекрасная новая действительность? — саркастически спросил Хантер, перебивая ее.

— Ты прав, Росс, — призналась Марго. — Меня это уже совершенно не забавляет.

— Если бы мы пошли пешком, — вмешался Додд, — то вынуждены были бы нести Ханкса. Ему становится все хуже, Росс. Я дал ему столько барбитуратов, сколько считал безопасным. Он заснул, когда мы остановились, но, как только мы отправимся в путь, он наверняка снова проснется, ему очень больно.

Дед, хромая, приблизился к ним.

— Прошу прощения, господа, — сказал он, обращаясь ко всем собравшимся. Повернувшись к Хантеру, он сказал: — Я уже больше не выдержу в этом фургончике, я не могу там даже распрямить кости.

У Хантера уже вертелся на языке резкий ответ, но Ида опередила его:

— Я могу поменяться с вами местами. Вам тогда придется заботиться о больном. Согласны?

Старик промычал что-то нечленораздельное.

Хиксон бросил им конец троса.

— Прикрепи его спереди, — сказал он Хантеру. — Сможешь?

— Это сделаю я, — сказал Войтович, хватая трос.

— Пожалуй, у вас кончается бензин, — заметил Додд.

— Да, сэр, — ответила ему Анна, которая стояла рядом с Рамой. — Я наблюдала за стрелкой. Она была на нуле.

— Я сейчас принесу запасную канистру, — кивнул Додд.

Хантер

почувствовал себя взбешенным. Все самостоятельно принимали решения! Брехт в подобных обстоятельствах сказал бы что-то смешное, но он не был Брехтом. Росс посмотрел на Марго, смотрящую на далекое море, и почувствовал, что гнев перерастает в желание.

Салли и Джейк закутались в одеяла и для большей безопасности оперлись локтями о низкое ограждение крыши. В неполном метре под ними небольшие волны сверкали в свете Странника, диск которого выглядел сейчас, как игольное ушко. Джейк дал собственные названия разным видам планеты, и «свернувшуюся змею» на диске называл «когтистой лапой», а «треснувшее яйцо» — «небесной лепешкой».

— А мы думали, что нам удастся написать об этом пьесу, — тихо вздохнула Салли.

— Да, — прошептал Джейк. — Это был бы фантастический спектакль. Но тогда мы сидели в квартире…

Салли посмотрела на черную воду над Манхэттеном и на некоторые немногочисленные небоскребы, кое-где торчащие из воды.

— Посмотри, в некоторых окнах еще горит свет, — сказала она.

— Наверное, на чердаке у них собственные генераторы, — предположил Джейк. — А может быть, аккумуляторы.

— Как ты думаешь, что там за здание? Синчер Билдинг или Ирвинг Трест?

— Какая, разница?

— Я хочу все точно запомнить… и, если это уже конец, то, по крайней мере, знать сейчас.

— Оставь! Посмотри, у меня есть бутылка «Наполеона». Хочешь глоток?

— Ты очень милый, — сказала она, легко прикасаясь к его холодной руке. У нее самой руки были не намного теплее. Через мгновение она тихо начала напевать, словно боялась, что может своим пением испугать поднимающуюся все выше воду:

Я девушка в Ноевом Ковчеге, Ты же мой король, потерпевший крушение, Ну так что ж, Наша любовь меньше, чем зернышко мака, Тоньше, чем волосок норки… Но ты все же остался со мной и дал мне коньяку, Мы любим друг друга, и все тут!

Ричард Хиллери и Вера Карлсдайль лежали на свежем сене на определенном расстоянии друг от друга — сено они взяли из небольшого стога, который стоял на более высоком месте холмов Мальверн. «Вчера была солома, — думал Ричард, не в силах заснуть, — а сегодня уже сено. Солома — сухая и колкая, как сама смерть, сено — кисло-сладкое, как жизнь».

С запада на них посматривал Странник, диск которого снова представлял собой раздутый «X». Эта планета стала им так же хорошо знакома, словно это был циферблат часов. Примерно с час тому назад Вера сказала: