Мракадемия

Арьяр Ирмата

В попытке удержаться он уронил ношу, взмахнул руками, как мельница, и тощая фифа получила отличный удар в челюсть, отлетела и вдобавок хорошо приложилась о каменные ступени.

Так что, торжественного восшествия не получилось, и парочка вползала в дом с синяками, бранью и рыданиями.

На нас уже никто не обращал внимания, и я, еле сдерживая слезы, бросилась помочь Конни поднять его мать.

 — Мама, он тебе ничего не сломал? — с тревогой спросил Конни.

— Нет, сынок, только ушиб немного. Силища-то у господина вон какая… Ничего, отлежусь…

Госпожа Сандра, дитя… не серчай на отца, грех, — вздохнула няня.

— Я и не серчаю. Мы еще посмотрим, чей это дом, — прошипела я.

Из распахнутой двери особняка донеслась новая порция брани и воплей, а мне подумалось, что лестницы у нас деревянные, как и ножки мягкой мебели, столов и стульев… буфетов… шкафов… А дерево ломается гораздо легче камня.

Обидно только, что я на свое Семилетие не получила ни магического дара, ни настоящего отцовского подарка.

Это я в тот день так думала.

Наверное, чем-то я прогневила Всеблагих, потому что, стоило мне направиться к дому, как ворота распахнулись и во двор снова въехала карета, на этот раз простая дорожная.

Я шарахнулась в кусты роз и, спрятавшись, наблюдала, как из кареты выскочили две девочки в черных плащах и капорах, скрывавших волосы, причем, вторая, полненькая, выходя, нарочно толкнула худенькую первую, а следом вывалилась грузная дама в коричневом дорожном платье.

“А вторая девочка откуда?” — удивилась я и почесала оцарапанную руку.

Не успела дама ступить на землю, как толстая девчонка вцепилась в плащ тонкой и завизжала:

— Она наступила мне на ногу! А-а-а! Эта неуклюжая дрянь порвала мой чулок и погнула пряжку на туфельках! Медам, накажите ее! Маменька, где маменька? Маменька, спаси меня!

Из дома уже выпорхнула белокурая фифа.

— Ах, мои драгоценные, наконец-то! Эрджина, что случилось, мое сокровище? Почему ты плачешь?

— Это все она! — полненькая девочка дернула худенькую за плечо. — Она меня изводит! Она меня ненавидит! Маменька, я больше не могу так жить! Отправь ее обратно в пансион!

— Белла, что ты опять натворила? — фифа грозно взглянула на худышку. — Сколько раз тебе говорить: не смей обижать кузину! Как не стыдно, она ведь тебя младше! Эрджечка, я накажу ее, не плачь. Изабелла останется без сладкого . Пойдемте, девочки, я познакомлю вас с вашим новым папенькой. Он уже подготовил вам подарки!

“Так вот оно что, это еще одна ее родственница!” — догадалась я.

— Опять Белке достанется самый лучший подарок, — заныла пухляшка. — Уж я-то знаю! Даже смотреть не хочу!

Худенькая девочка только печально вздохнула, а мне стало ее очень жалко. Дали же всеблагие родственников!

— Сокровище мое, тебе подготовили два подарка!

— Что толку, если они оба хуже?! Конечно, Белла же круглая сирота! Ее все жалеют! А я-то как же? А я разве не сирота? — с этим душераздирающим нытьем дочь фифы скрылась за парадной дверью, первой вбежав в дом. И тут же нытье сменилось воплем: — А-а-а! Больно-о-о-о! Кто тут бросил кочергу? Маменька, накажи-и-и!

Я еще

успела заметить, как мученически вздохнула и возвела глаза к небу грузная дама. Она взяла за руку молчаливую худенькую девочку, и обе зашагали следом за метнувшейся к дому фифой.

— Леди Берклея, — донесся сильный, хорошо поставленный голос незнакомки. — Все обязанности со стороны пансиона выполнены, я доставила ваших девочек до крыльца и даже чуть далее. Прошу рассчитаться и не задерживать меня и карету.

— Дорогой! Ты это слышал? — злым колокольчиком прозвенела фифа. — Они просят денег!

М-да, — погрустнела я, поняв, что спокойная жизнь в этом доме для меня закончилась.

Так я познакомилась с чугунным довеском, прилагавшимся к воздушно-зефирной фифе — ее обожаемой дочерью от первого брака Эрджиной и ее племянницей, сироткой Изабеллой, взятой под опекунство. И последняя, в отличие от своих родственников, оказалась замечательной девочкой. Только слишком уж доброй, чем нагло пользовалась мачеха и ее родная дочь.

За десять лет с того дня Белла стала мне лучшей подругой и настоящей сестрой по несчастью жить в одном доме с ведьмой Берклеей.

Глава 6

И под пытками я бы не вспомнила, как мне удалось оказаться на улице, пробежав полный разогретых выпивкой посетителей зал таверны “Три упыря” без малейшей заминки.

 И это с учетом того, что руки мои удерживали платье, угрожающее с меня слететь, а значит, защититься в случае приставаний я никак не могла. Не иначе, Всеблагие смилостивились надо мной и послали толику удачи, или это было не менее волшебное действие страха перед расплатой. Маги — создания мстительные, а удар канделябром по лбу это более чем веская причина для злости.

Подумать только, поцелуй ему подавай! Рыжий обманщик!

Я вылетела из раскрытых дверей и, не успев толком отдышаться, лихорадочно огляделась по сторонам в поисках сводной кузины. На оговоренном месте ее нет. У входа в таверну тоже. Никого похожего на мою подругу! Только какая-то парочка увлеченно целовалась у печально голого древка — это с него я стащила тот самый флаг.

Не может быть, чтобы Белла ушла домой без меня… Великий мрак, а если с ней что-то случилось?!

У меня упало сердце. Куда бежать? Где искать? Кого спросить, не видел ли кто русоволосую ведьму в черном платье, остроконечной шляпе и маске? Ха-ха, таких в городе сегодня — тысячи!

Я бросила взгляд в сторону парочки! Все еще целуются! И вдруг девушка развернулась спиной, и на ее юбке стал заметен подвязанный флаг со светящимся оскаленным черепом и костями. Белла?!

Не успела я ее окликнуть, как из таверны послышался шум драки, вопли:

— Куда прешь, рыжий!

— Ты кого потерял, парень?

— Эй, не тронь мою девушку!

— Какая красотка? В рваном платье?! — перекрыл шум зычный голос вышибалы. Я оглянулась. Гоблинского вида верзила стоял в дверях и смотрел прямо на меня. — Не видел, дружище! А коли б увидел, ни за что б не отпустил!