Мраморный меч 2
Шрифт:
Он посмотрел на Алькора и заметил, что тот виду не подавал, но слушал внимательно.
– Лучше расскажи, как там монстры? О них в последнее время не так часто вспоминают.
– Они живут тихо, набегов не совершают, но рыцари и наемники, которые отправляются в лес чаще всего не возвращаются. Люди даже стали подготавливать жертв, которых отправляют в лес. Еще я видел дворец из темного камня. Видел одного из них издалека, но ушел быстро – жизнь мне дороже.
Теперь уже Вереск слушал внимательно. Ему не так интересен был дракон, но про монстров он информацию искал. С появлением Папы и церкви, многие
Учитель же рассказывал интересные факты, хоть и не новые. Слухами земля полнилась и Вереск не раз слышал, как это между собой обсуждали ученики. Некоторые говорили, что королева уродлива и стара, другие им возражали. Знали они и о том, что герой пророчества уже готовился к великой битве. Вереску казалось, что герой готовился долго, но если верить людям, которые его видели, то времени тот зря не терял.
Если верить чужим словам, герой сейчас оттачивал навыки владения мечом, собирал команду и геройствовал. О его подвигах говорили все, парни с уважением, а девушки с благоговением. Поговаривали, что герой недурен собой и бескорыстно вызволял из беды дам, наказывал работорговцев и плохих людей.
– Все, хватит разговоров, – захмелевший учитель Инула махнул рукой. Посмотрел на Вереска исподлобья. – Детки, вам пора спать.
Вереск допил сок и кивнул. Пожелав спокойной ночи, он ушел в комнату. Дураком Вереск не был и понимал, что учителям нужно поговорить наедине. Многие темы они не хотели бы поднимать при детях. Конечно, было бы интересно послушать, да он уже не ребенок, но Вереск устал. Ему действительно не хватало хорошего сна на мягкой кровати.
В комнате на удивление тихо. Вереск думал, что с первого этажа будет доноситься шум, да и ярмарка с наступлением ночи не закончилось. Но было тихо. Вереск открыл окно шире и с наслаждением вдохнул прохладный воздух. Посмотрел на мантию, которая висела на спинке стула, потом на улицы, усеянные огоньками от фонарей и свеч. Красиво. Может, он бы погулял сейчас, ведь уличные музыканты ходили между домов, люди смеялись и танцевали.
Расстегнув рубашку и манжеты, Вереск выдохнул. Стянул с рук кожаные перчатки, которые снимал только в комнате и кинул их на стул. За столько лет он к ним привык и чувствовал себя голым и уязвимым, когда снимал. Однако остальным приходилось с улыбкой объяснять, зачем ему перчатки летом. К счастью, чем больше времени проходило, тем меньше было вопросов.
Вдохнув прохладный воздух, он посмотрел на ладонь, которую рассекал светлый, но все еще заметный шрам. Вечное напоминание. Второй и третий ритуал обошелся без них, Вереск лишь уколол себе пальцы, которые потом болели долго. Алькор же прятал свои шрамы на руках под длинными рукавами, а для шрама на ладони придумал красивую легенду.
Конечно, Алькору все верили.
Неожиданно стало тепло. Алькор подошел со спины и встал рядом, наверняка рассматривая шрам. Сколько бы лет не прошло, а разница в росте у них была и чем старше они становились, тем больше становилась. Сейчас Алькор на полголовы ниже Вереска, из-за чего злился и притягивал Вереска за ворот рубашки или мантии, а те потом выглядели растянутыми.
–
Вереск улыбнулся.
– Просто подумал, как много интересного вокруг.
– Поверь, мы познаем все прелести магии вместе, дорогой. Когда-нибудь мы вместе увидим дракона, и я обязательно подарю тебе его чешую и когти. Я же знаю, как ты любишь эксперементы.
31
Тера смотрела на темные камни, которые складывались в огромный дворец. Ради него пришлось вырубить много деревьев, часть которых пошла на дрова из другой части сделали несколько домов. Теперь у каждого была комната или семье выделялся отдельный этаж. Были и свободные дома, которые займут новые монстры.
Она смотрела на дворец из холодного камня и не могла поверить в то, что все происходило на самом деле. Настоящих дворцов Тера никогда не видела, поэтому не знала, какие они по размеру бывали. Однако этот больше особняка Пикфордов и величественнее. Смотрела и не могла поверить, что осталась одна башня из пяти и дальнейшее обустройство. Что этот дворец принадлежал ей.
Мой дом. Только мой.
От этой мысли подрагивали кончики пальцев. У Теры никогда не было собственного дома. Сначала она жила с родителями, под присмотром строгой матери, потом в особняке Пикфордов, где ее за человека не считали. Прикоснулась кончиками пальцев к животу под тонкой тканью платья. От супруга у нее осталась лишь пустота, ненависть, отвращение к сексу и ужасный шрам. На него все смотрели не с отвращением, но с удивлением и непониманием.
В этом мире у нее ничего своего не было. Сначала дом Трии, которая теперь ее ненавидела, потом охотничий дом. Этот дом тоже не стал ее, потому что вскоре пришла Зарина, а вслед за ней и остальные. У нее была собственная кровать, свобода, но постоянное чужое присутствие напрягало.
Теперь ей, как королеве, отстраивали дворец.
Поначалу она была против, не видела в нем смысла, но Октавия с близнецами настояли, а Оск нашел материал. Для этого они ходили к ущелью и приносили оттуда камни. Дворец строился несколько лет и Тера видела каждый этап, как они уставали, но не останавливались.
Смотря на стену, Тера чувствовала предвкушение. Словно она оказалась в сказке. Мрачный, высокий дворец с острыми башнями и небольшими оконцами, похожими на глаза. Самый настоящий дом злодея, коей Теру считали.
– Королева, – поприветствовал ее Оск, выходя из дворца. Он вытер пот со лба и руки о тряпицу, которая болталась на его плече и остановился в метре от нее. Ближе к Тере никто не подходил без разрешения, опасаясь. Это ее полностью устраивало, потому что она еще не привыкала к чужим прикосновениям.
Да, раньше Тера держала дистанцию и опасалась любых проявлений привязанности. Воспринимала прикосновения мужчин как прелюдию перед унижением и болью. Не доверяла и находилась в постоянном напряжении. Теперь ей стало легче. Тера еще не до конца всем верила, но видела их преданность и выполнение приказов. Порой думала, что, если скажет им лечь в яму и закопать себя живьем, они подумают, но сделают.
Мужчин Тера теперь тоже не сторонилась, но все равно каждый раз напряженно замирала. Пока ни один мужчина не сделал ей ничего хорошего.