Мразь

Алешко Алексей Владимирович

– Полгода они прожили кое-как, полгода в постели только спали.

– И он все это терпел?
– Неожиданно услышал я свой голос.

– Нет конечно, - ответил рассказчик, - сначала просил, потом психовал, ругался, называл фригидной. А она в ответ обвиняла его в неспособности её удовлетворить. Дальше хуже, она стала задумываться о том, что достойна лучшего. С ней флиртовали на работе, на улице оказывали знаки внимания симпатичные молодые люди. Она видела, что интересна, регулярно получала этому подтверждения и все больше и больше уверялась в мнении, что просто теряет с ним время.

– Развелись?
– Снова вопрос от Кристины.

– Развелись.
– Кивает Моисеич.
– И как только они развелись

все её ухажеры куда-то пропали. Что она не делала, как ни красилась, как откровенно не одевалась, но никто нормальный не попадался. Так, были приключения на одну ночь и все. Сколько мужчин прошло через её постель - неизвестно. Были попытки длительных отношений с их стороны, были, но все пытавшиеся в результате оказывались с непреодолимым для нее набором недостатков. Один тормоз, второй - ребенок в 40 лет, третий - безрукий и так далее. И вот однажды, спустя может год, а может два, и основательно устав от своих многочисленных бестолковых кавалеров, она случайно встретила своего бывшего. Встретила и поразилась произошедшей с ним перемене. Во-первых он возглавил компанию в которой когда-то, когда они только переехали сюда, начал работать на затрапезной должности. А сама, ранее не менее затрапезная конторка превратилась в очень серьезную фирму. Так что теперь он носил дорогой костюм и ездил с персональным водителем на хорошей машине. Во-вторых он повзрослел, серьезно повзрослел, из взгляда исчезла детская наивность и безоговорочная вера в бескорыстную дружбу. Теперь его взгляд - взгляд матерого хищника, жесткий и беспощадный, настоящий взгляд самца, как она его себе представляла когда-то. К тому же регулярное посещение фитнес-клуба очень положительно сказалось на теле: он похудел, вытянулся, раздался в плечах и его тренированные мышцы было видно даже через пиджак.

– Самец!
– Хмыкнул Петрович.

– Самец.
– Согласился с ним Паша.
– Еще какой самец.
– Добавил он и я почувствовал как Кристина взяла меня под руку, посмотрел на неё и тут же ощутил руку Светланы на моем бедре. Девушки переглянулись и улыбнулись друг другу. О-ла-ла!
– Констатировал мозг. Заметивший их действия Петрович улыбнулся и украдкой подмигнул мне.

– Короче она решила снова быть со своим бывшим.
– Между тем продолжал Моисеич.
– Вот только тут все оказалось не так просто. Девушки на него липли как мухи на мед, чем он с удовольствием пользовался. Соответственно либо мириться, либо завоевывать. И она пошла в атаку. Сперва начал звонить, потом встречать и проводить время, так по дружески. Потом озаботилась его питанием, стала поправлять галстук, приходя в гости инспектировать порядок и так далее. То есть вроде и друг противоположного пола, но в то же время нечто большее. И, что самое отвратительное, чем больше внимания уделяла она ему, тем больше сама его хотела, физически, именно как самка хочет самца.

– А он?
– Спросила Светлана, плотнее прижалась ко мне и её рука заскользила вверх по моему бедру.

– Он-то, - усмехнулся Моисеич, - он принимал её внимание и все, не больше и не меньше. Так же открыто флиртовал с другими девушками и никак не переводил её статус выше чем «близкий друг».

– И чем же все это закончилось?
– Зевнув поинтересовался Петрович давая команду к сворачиванию рассказа. Кстати вовремя, меня он тоже начал утомлять. Вообще Моисеич, дай ему волю, может о падении авторучки со стола рассказывать часами, детально разбирая причины и последствия её падения.

– Да ничем не закончилось, - приняв команду пожал плечами он, - я тогда Семёна тоже спросил, чего он теряется, видно же, что девка по нему течет и сохнет, тем более не какая-то, а своя, проверенная. Вот тогда он мне и поведал, как она его полгода на сухом пайке держала, игнорировала, и даже когда переодевалась демонстративно

из комнаты выходила. Короче вела себя как самая настоящая фригидная дура и повторять с ней пройденное он совсем не хочет. Хочет дружить - с удовольствием, а стоять на неё у него уже никогда больше не будет.

– Так он же сам виноват, со своими друзьями.
– Попыталась спорить Кристина тоже плотнее прижимаясь ко мне.

– Может и так, - не стал отрицать Моисеич, - а может и нет, мне этого неизвестно. Про друзей и его излишнюю доброту я слышал только от неё.

– А как так получилось?
– Поинтересовалась Светлана.

– Да плакалась она мне как-то.
– Отмахнулся он.
– Не суть, и разводить софистику, кто прав, а кто больше виноват, пытаясь переспорить друг друга, можно долго, неизменным останется лишь один факт: она в него не верила, за что и поплатилась. Если он и совершал ошибки, то она не смогла найти правильных слов указать на них, выбрав вместо этого путь для семьи самый деструктивный.

– Но то же самое можно сказать и про него.
– Возразила Кристина.

– Можно, - снова не стал отрицать Моисеичь, - только он искал пути и хоть что-то делал, а она не смогла сказать, что ей нужен не преданный щенок, а сильный мужчина.

– Давай мораль и пошли спать.
– Зевнув прервал собравшуюся снова что-то возразить Кристину Петрович.

– Мораль, - согласно кивнул Паша, - во-первых в охлаждении всегда виноваты оба, а во-вторых фригидности в чистом виде не существует, есть фригидизм, то есть идиотизм приведший к холодной постели и сну не в обнимку.

– И на это сенсационной новости мы заканчиваем!
– Прохрипел вполне похоже подражая Кларксону Петрович поднимаясь из-за стола.
– Спать пора.

Спустя минуту мы остались втроем и я немедленно почувствовал у себя на губах поцелуй, нежный и настойчивый, лишь по направлению в котором повернули мою голову определив - Светлана. А почему у меня глаза закрыты? Черт, непонятно, но план с бильярдом и бассейном трещит по швам - вон уже кто-то активно тискает мое хозяйство и какие-то шаловливые пальчики ловко расстегивают рубашку. Сговорились, точно сговорились. Голова повернута в другую сторону и снова поцелуй, другой, не настойчивый - трепетный и очень, ну просто очень нежный, это Кристина. А приятно, черт подери, очень приятно, совсем не хочется прерывать. Не хочется, но надо, сегодня инициатива будет исходить от меня и все будет по моему. Точка.

Усилие - открываю глаза. Передо мной закрытые глаза самозабвенно целующей меня Кристины.

Усилие - мой рука останавливает и отодвигает тиранющую мою промежность руку Светы.

Усилие - отрываюсь от губ девушки одновременно убирая из под рубашки её руку.

Последнее усилие - встаю и с высоты своего роста рассматриваю непонимающе замеревших красавиц.

– Вау!
– Мое первое слово. Глупое и неуместное как продавец шуб на нудистском пляже.
– Милые, вы знаете чем «надо» отличается от «хочется»?
– Девчонки растеряны, не ожидали от меня такого паса, трясут и кивают головами так, что не понять, знают или нет.

– Ты, - поворачиваюсь и тыкаю пальцем в Свету, - в прошлую субботу прыгнула ко мне в постель потому что так было надо. И не отрицай.
– Останавливаю совсем было собравшуюся возражать девушку.
– И не сделай я потом из твоего «надо» хорошее такое «хочется» что бы было?

– Ничего.
– Помолчав признает она и понуро опускает голову.

– Именно, что ничего. А вот она, - не менее невежливо тыкаю в Кристину, - ко мне в постель не прыгала и все просто началось с «хочется». Понимаешь, о чем я?
– Снова адресую вопрос Светлане повернувшись к ней всем телом.
– Пожимает плечами.
– В бильярд играть умеете?
– Резко меняют тему разговора и отодвинув стул отхожу от стола.