Мразь
Шрифт:
– То есть ждет меня сегодня сюрприз?
– Сюрприз-сюрприз.
– Не Мозес?
– Фи.
– Скривился я.
– Мозес уже не сюрприз - во-первых, и не целочка - во-вторых. Кстати, у тебя никого на примете для него нет? А то как бы не застоялся наш жеребец.
– Да есть пара вариантов, только как же без тебя с ним на контакт выйти?
– Укоризненно спросила она.
– Упс. Не подумал.
– Повинился я и быстро отыскав в записной книжке телефон Антона записал на протянутый Ларисой листок летучки: «Антон Мозес, техпомощь».
– Техпомощь?
– Усмехнулась она.
– Ну наверное так и есть.
– Кстати, а ты что, позвонить мне не могла?, раз уж Мозес
– Поинтересовался я убирая телефон.
– Могла, наверное, да что-то все никак, а потом забуду.
– Лариса мило пожала плечами.
– Ключи.
– Я встал с дивана и протянул руку давая понять что спешу.
– И во сколько мне сегодня быть дома?
– Поинтересовалась она потдянув к себе сумочку и начав копаться в её недрах.
– Не раньше восьми.
– Чуть подумав для вида ответил я.
– Шибче не успею.
– К восьми так к восьми.
– Согласилась она.
– Из-за тебя последние две недели хоть вообще на работе ночуй.
– Я не стал комментировать, просто обернулся в дверях, подмигнул и вышел.
А Таньку пришлось ждать. Нет, обрабатывали её не выходя из рамок строго запланированных двух часов, просто как-то очень быстро мы обернулись и теперь я сидел в кресле лобби SPA-салона потягивал кофе (американа - бьэ) и вдумчиво курил предаваясь своим мыслям.
Таньку я заприметил пару лет назад на банкете по случаю открытия нашего воронежского филиала. Она сразу меня удивила и привлекла внимание - молодая, годков двадцати пяти девчонка, с хрупкой фигуркой и взглядом старухи. Выглядела впрочем не лучше: кое как облагороженная прическа, джинсы и свитер чистые, но бросающейся в глаза даже не третьей свежести, бледное лицо и затертые дешевой тоналкой синяки под глазами. Она не столько интересовалась присутствующими лицами, сколько старалась незаметно приныкать в видавшую виды сумочку закуски. Некоторые, из местных, это видели, но лишь хмыкали и оставляли без комментариев. Ясность внес удачно оказавшийся рядом Ромка.
– Танька-то?
– По своему обыкновению переспросил он ни мало не таясь.
– Журналистка, местная легенда.
Я заинтересовался и в результате узнал следующее. Жила-была девушка по имени Таня, идеалистка и правдорубка. И был у нее кумир - журналист местечковой газетки, акула пера районного разлива. Такой же правдоруб и идеалист. Она работала в той же газетенке, да собственно и сейчас в ней работает на той же должности - редактором. И, несмотря на пятнадцатилетнюю разницу в возрасте, таки выскочила замуж за своего кумира. А кумира не один раз предупреждали: не надо, не лезь. Но идеалисты они на то и идеалисты, чтоб лезть. В результате нашли её благоверного замерзшим в сугробе по причине крайнего злоупотребления алкоголем. И как она не кричала, что он у нее малопьющий, но против фактов не попрешь - никаких следов насильственных действий не найдено, зато есть пара свидетелей которые видели, как он в рюмочной пиво с водкой употреблял. Рассказывая это Ромка вид имел столь довольный, что никаких вопросов о личности так красиво писаку исполнившего не возникало. Действительно - красивая работа.
И осталась она одна. Беременная. Врачи ей сразу сказали, что с плодом что-то не так и, извините милочка, но хоть это и первая беременность, но лучше аборт, так как это «не так» очень похоже на серьезные проблемы с его дальнейшей жизнеспособностью. Она отказалась, что ожидаемо: идеалистка - синоним «дура». А тут еще и память о безвременно покинувшем любимом - читай: «дура набитая». Так она и осталась в неполных 23 года матерью одиночкой с ребенком инвалидом на руках, копеечной зарплатой редактора местной газетенки, без перспектив, отца, но с больной
В итоге поставила на себе в 23 года жирный крест разрываясь между больной матерью и недоребенком от своего покойника. Сама по себе, кстати, начитанная, образованная, да и красивая, была, черт подери. Тем не менее вот так - осталась одна, что не мудрено. Кому она нужна, с таким-то багажем. На работу тоже естественно никому не нужна с ним же, не смотря на свой филфак с отличием. Вот и осталась трудить там, где практику проходила - в местной газетенке. Да и владелец оной газетенки не дурак и деньги считать умеет: как была у нее зарплата на практике 5 тысяч, так и когда в штат перешла не больше стала - 7, все равно никуда не денется. Увольнять её никто не увольняет - не комильфо, при таком-то прицепе, а уж что платим так мало - простите, газетка у нас районная, бюджет маленький, платить больше минимального возможности не имеем. Что-то не нравится?
– вот вам Бог, а вот порог.
В принципе, ухажеры у нее были, девчонка интересная, могла бы перекрутиться. Понятное дело замуж никто б не взял, но материальное положение вполне могла за их счет нормализовать. Но гордая, ноги раздвигать не хочет. Ну не хочет и не надо, других хватает. Тут поумрямилась, там носом поворотила и в результате отвадила всех, кто хоть какую-то копеечку спонсировать мог. Ну или еще как помочь. На ту же более высокооплачиваемую работу пристроить. Читай: «дура набитая в квадрате, не лечится, возможно заразна».
Кстати это за мной. Я прервал свои воспоминания и посмотрел на подошедшую сотрудницу.
– Мы закончили, вы просили сообщить.
– Да, спасибо, - отозвался я, - проводите?
– Идите за мной.
– Она лукаво улыбнулась и покачивая аккуратной попкой пошла по коридору в сторону индивидуальных кабинетов.
– Так-с.
– Я с хозяйским видом ввалился в открытую девушкой дверь.
– Оставьте нас.
– Она послушно вышла прикрыв дверь.
– Может вы дадите мне одеться?
– Тихо, скрывая возмущение, приветствовала меня приподнявшись с массажного стола Танька.
– Не дам.
– Грубо ответил я.
– Вставай.
– Что значит вставай!
– Начала было она, но я прервал нерожденную отповедь просто сорвав прикрывающую её зад простыню, потом схватил за руку и сдернул на пол заставляя встать.
– Если говорят - вставай, ты встаешь. Это ясно?
– Я уперся в нее самым жестким из отрепетированных взглядов. Она растерянно стояла прикрывая грудь и лобок.
– Руки опусти.
– Приказал я отходя на два шага назад.
– Но...
– попыталась возразить она.
– Руки убрала.
– Еще надавил голосом я.
– Мы договаривались и свои обещания я выполняю. Претензии есть?
Она не ответила, просто опустила руки давая рассмотреть себя всю. Малюсенькая грудь, правой можно сказать вообще нет, от левой малость осталось, даже что-то свисает пустым мешочком. Талия присутствует, причем не плохая, единственное что портит - торчашие кости таза, но зато идеально плоский животик, словно и не рожала вовсе. Ножки ничего, худоваты конечно, но зато идеально ровные, как и руки. И, что самое замечательное - иссиня черный куст между ног. Плотный такой куст идеально вьющихся волос, давно такого не видел. Да что там давно - никогда не видел, чтоб на лобке и такие восхитительно черные.