Мстители Каррига
Шрифт:
Он сунул кассету в паз, и на экране появился Сли, узколицый человек среднего возраста, в полосатом сюртуке с широкими рукавами. Так как в отличие от Герона у него было постоянное местожительство, он пользовался передатчиком большего размера, с трансляцией изображения.
– Майор, я получил тревожное сообщение. Как вы знаете, я пытаюсь выяснить обстоятельства смерти Герона. Его дом сгорел, и передатчик, к счастью, тоже. Но пожар уничтожил и все улики и вещественные доказательства, и мы располагаем только показаниями слуг, но от них проку мало - они были в дикой панике. Кроме того, Карриг слишком далеко отсюда, и я вынужден довольствоваться слухами. Но кое-что удалось
Лангеншмидт выключил воспроизведение и взглянул на Маддалену.
– Похоже, вы там действительно нужны, - пробормотал он.
– Закончили подготовку? Мы уже сбросили скорость ниже световой, и теперь понадобится только два часа для маневра у ночной стороны планеты.
Маддалена кивнула. В горле у нее пересохло.
– Хорошо. Подготовьте свой костюм - наденете его, когда поступит сигнал. И уложите свой багаж в десантный бот. Когда все будет готово, я пройду на борт вместе с вами.
– Вы хотите высадить меня сами?
– Я это уже часто проделывал, - проворчал Лангеншмидт.
– Давайте-ка за работу!
Облачившись в мешковатую местную одежду - широкие штаны, сюртук и плащ, - Маддалена с трудом втиснулась в облегающий скафандр и теперь, сидя за спиной Лангеншмидта в узкой кабине сигарообразного десантного бота, прислушивалась к монотонному обмену репликами между Лангеншмидтом и пилотом патрульного корабля, - проверялась готовность аппаратуры. Все страхи Маддалены улетучились, лишь только она ступила на борт десантного бота. Наконец настал момент, когда она сможет пользоваться своими знаниями и проявить свои способности, - былая самоуверенность возвращалась к ней.
Закончив проверку, пилот открыл нижний люк, и бот медленно опустился под брюхо звездолета. Они зависли над гигантской, темной, мягко закругленной поверхностью - здесь должна была решиться судьба Маддалены. Они были намного ближе к планете, чем она ожидала, - вероятно, в самых верхних слоях атмосферы.
По бортовой связи снова раздался голос пилота, взволнованный, прерывистый.
– Это же… клянусь всеми богами!… Там, на орбите Четырнадцатой - звездолет!
Маддалена в испуге привскочила. Лангеншмидт рявкнул:
– Звездолет? Что за…
Он не договорил. Раздался глухой грохот, потом треск рвущегося металла, и последней мыслью Маддалены было, что она умирает.
9
Саикмар, сын Корри, неимущий беглец, направлялся по длинному, продуваемому коридору святыни к входной двери. Снаружи завывал ветер. Саикмар старался ступать бесшумно, словно ожидал
Так и есть - у самой двери путь ему преградили старая священнослужительница Найлоу и ее постоянная спутница, девочка лет семи-восьми, которую родила здесь какая-то благочестивая паломница и оставила в качестве подарка богам. Глаза ребенка были круглыми и по-старушечьи серьезными.
Старая священнослужительница сказала:
– Ты хочешь уйти, Саикмар, сын Корри?
– Она говорила на древнем диалекте, но он уже научился понимать его.
– Снаружи будет холодно. Еще немного - и мы построим перед дверью снежную стену и оградимся от мороза.
Саикмар уже давно миновал стадию униженной покорности хранителям святыни. Он грубо сказал:
– И какое тебе дело, если я там, снаружи, замерзну? Одним бесполезным едоком в эту зиму будет меньше.
Найлоу пристально разглядывала его. Она была очень стара; тонкая сухая кожа, обтягивавшая облысевшую голову, шелушилась.
– Ты принимаешь слишком близко к сердцу сетования других, - втолковывала Найлоу.
– Ни я, ни прочие священники и священнослужительницы не упрекаем тебя, что этим летом не получили своих сборов. Уже бессчетное число поколений мы предоставляем убежище спасающимся от несправедливости и тирании, и ожидаем за это всего лишь столько податей натурой, чтобы не голодать и не мерзнуть долгой зимней ночью. Из Каррига в это лето ничего не пришло, но разве в этом виноват какой-то беглец? Старые и больные, чья жизнь на исходе, будут довольствоваться надеждой, что молодым и крепким суждено прожить еще одно лето.
– Ты умрешь в эту зиму, бабушка?
– спросила девочка, подняв на старуху круглые глаза. Саикмар не упустил момент - поплотнее запахнув тонкий плащ, он наклонил голову, словно шел на врага, и устремился наружу, навстречу студеному вечеру.
Порывы ветра сметали со скал мелкий снег и швыряли Саикмару в лицо. Было холодно, зато он дышал свежим воздухом. Он уже привык ежедневно взбираться на скалы, пронизанные пещерами и отполированные льдом. На вершине он отдыхал, глядя вдаль и размышляя. Скоро наступит долгая-долгая зимняя ночь, и все вокруг превратится в снежную пустыню. Вот там, на юге, его родина - Карриг. До него очень далеко… И он уже никогда его не увидит…
Вероятно, боги очень сильно разгневались… Иначе он не мог объяснить случившееся. Белфеор и его поганый род (мужчины, утверждавшие, что происходят с юга, - в то время как некоторые из них не владели даже языком южан, - и женщины, такие же спесивые, как и их мужья) предъявили права на учреждение нового клана и стали властвовать над Карригом. Вначале им оказывали сопротивление, но вынуждены были отступиться перед странным, магическим оружием. Новые правители принудили народ Каррига к невиданной тяжкой работе в курящихся горах, надсмотрщики плетьми подгоняли людей и многих убивали. Старый регент Бавис Кноль в отчаянии бросился со сторожевой башни крепости, после того как его сын Амбрус поступил на службу к Белфеору и отказался от своего рода…
Саикмар стоял на краю утеса, кутаясь в плащ. В это время года темнело очень рано. Скоро наступит ночь - и продлится она полгода. Он уже пережил одну такую ночь. Постоянная темнота! Одиночество! Снаружи - вой ветра, внутри - пение священников, молящихся о возрождении солнца.
Неужели он сможет выдержать еще одну зиму? Не в первый раз он думал о том, чтобы последовать примеру Бависа Кноля; падение на скалы принесло бы смерть его телу и освободило бы дух. Но если бы его долгом было найти смерть, он бы давно мог найти ее дома, в Карриге, как те, кто воспротивился новому правителю и погиб.