Мстители Каррига
Шрифт:
Маддалена заставила себя улыбнуться в знак приветствия. Комендант, казалось, не мог найти подходящих слов; наконец, после долгого молчания, он заговорил:
– Так вот, Сантос, я считаю необходимым поговорить с вами в присутствии майора Лангеншмидта. Пожалуй, не стоит уведомлять вас, что вы здесь далеко не самая обожаемая персона.
– Не считаете нужным, но уведомляете, - сухо констатировала Маддалена.
– Вы ведь ждете от меня ответа. Отвечаю: мне это известно. Я уже давно стараюсь приспособиться.
– Что-то я до сих пор не заметил этого, - возразил Бжешка.
– Почитайте-ка вот это.
Он
«Ввиду неспособности кандидатки Сантос подчиняться своим начальникам и сотрудничать с опытными служащими Корпуса, считаю ее полностью непригодной как материал для карьеры…»
Она уставилась на машинописный текст. Материал для карьеры! Достаточно разоблачительный момент для духа, царящего в этой организации, подумала она. Человек - это материал, больше ничего! Если бы не обещание продления жизни, она бы уже давно сбежала отсюда, но так… Кто бы не попытался перепрыгнуть собственную тень, если возможны дополнительные сто лет жизни?
– Дайте сюда!
– сказал Бжешка.
Он смял бланк и бросил в утилизатор. Потом откинулся в кресле. Доволен собой, подумала Маддалена. Рад, что снова может поиграть чьей-то судьбой.
– Этот рапорт я хотел отправить на Землю с кораблем майора. Вместе с вами, - сказал он значительно.
– Вам известно, что из этого следует, не правда ли?
Она кивнула.
– Хм… Я предоставляю вам отсрочку. Согласно вашему личному делу, которое я изучал довольно часто… и довольно основательно… И удивляюсь, как это вас взяли на службу в Корпус?… Да, так вот… Вы очень способны к языкам, верно? А в свободное от занятий время работали в шоу-группе, - с театралами, как говорится?
Маддалена снова кивнула. Бжешка вздохнул.
– Поскольку мы испытываем недостаток в кадрах, появилась возможность установить, действительно ли эти ваши таланты дают вам право на статус, в который вы сами себя возвели.
– Он повернулся к Лангеншмидту.
– Объясните ей, майор.
Лангеншмидт, помедлив, спросил:
– Вам известна основная задача Патрульного отдела в этом секторе?
«Они что, считают меня совершенно неосведомленной?» - чуть не вырвалось у нее. Но это только усугубило бы ее положение. Стиснув зубы, она сдержанно ответила:
– Вы осуществляете картографическую съемку планет, на которые бежали люди с Заратустры. Кроме того, вы работаете с агентами на планетах, которые все еще изолированы от галактического сообщества.
– Верно. От одного из самых ценных агентов мы не получали сообщений почти два года. Другие агенты передали нам, что, по слухам, он вроде бы мертв. Погиб в результате несчастного случая… Планета эта отсталая, и от поколения к поколению там изменяется немногое… И все-таки в одном из городов, которые находились в зоне наблюдения этого агента, кажется, произошло что-то весьма необычное. Может быть, технологический прорыв, из тех, что приводят к культурным переворотам, а может, революция. Или власть захватил узурпатор. Мы этого не знаем; донесения, которые мы получили, позволяют делать любое из этих заключений. Но пока эти слухи дошли до агентов, то наверняка изменились до неузнаваемости. Нам понадобится не менее двух лет,
– Короче, Сантос, - объявил комендант, - так как вы - единственная рабочая единица, от которой я здесь с радостью могу отказаться, даю вам шанс. Насколько мы поняли, работа среди нас, грубых провинциалов, не удовлетворила вашего стремления к самостоятельности и ранила вашу чувствительную душу. Потому я не удивлюсь, если вы откажетесь от этого поручения… ведь в том мире люди не только грубы и необразованны, но и неопрятны.
Руки Маддалены затряслись, а щеки покраснели от гнева, - что комендант неверно истолковал как стыд, ибо лицо его выразило удовлетворение, и он нанес последний удар.
– Если вы откажетесь, я, естественно, снова составлю рапорт - в той же форме - и вместе с вами пошлю на Землю. И на столетие вам придется сократиться.
– Понимаю, - натянуто сказала Маддалена.
– И принимаю поручение.
– Хорошо. Но с самого начала отдавайте себе отчет, что вас избрали не на какую-то славную роль, а всего лишь на роль «затычки». Вы разыщете определенное место и узнаете, что там произошло. Это все. Чем меньше людей будет знать о вашем существовании к тому моменту, как вы покинете планету, тем выше будет наше мнение о вашей работе. Вы не станете знаменитостью и не будете принимать никаких самовластных решений. Это - ясно?
Маддалена кивнула.
– Прелестно. Теперь вам нужно только доказать, что вы способны выполнять указания, не вставляя острых словечек. Все остальное вам объяснит майор Лангеншмидт.
Майор встал.
– Пойдемте, Сантос, - сказал он.
– Начнем прямо сейчас.
7
В некотором отношении он, Густав Лангеншмидт, лучше справлялся со своими обязанностями, чем комендант Бжешка или другие служащие планетарных баз Корпуса. Редко более половины персонала такой базы проявляло подлинный интерес к работе, - просто отбывали свое время, а потом складывали будущую жизнь стопочкой десять к одному. На борту патрульного судна своей работой интересовался каждый. Так и должно быть, если не хочешь рехнуться во время долгого полета.
Он лучше справлялся с этим еще и потому, что работа бросала его в самые разные уголки; только за один рейс он ступал на восемь или десять планет - естественно, предельно тайно, - в то время как Бжешка рассиживал под своим старым куполом.
Однако случись у Лангеншмидта неудача, ответственность возложили бы на Бжешку как главу галактического сектора. Правда, припомнили бы и Густаву Лангеншмидту.
Он провел Маддалену в кабинет, предоставленный ему на время пребывания на базе, и рухнул в кресло.
– Садитесь, - пригласил он нервничавшую девушку.
– Я сделаю сжатый обзор, чтобы вы увидели свое поручение в более широкой системе и кое-что узнали о мире, в который попадете. Если начнете терять интерес, потому что все это уже знаете, все равно слушайте. Я там был - смотрел, нюхал и осязал, и то, что я вам скажу, возможно, в один прекрасный день спасет вам жизнь.
Он нажал клавишу, и в кабинете стало темно. На одной стене засветилась стереокарта. Взяв точечную лампу, он направил ее на звездное скопление, находившееся в центре.