Мстительный любовник
Шрифт:
Она была не способна удержать слова, рвущиеся с губ. Стремление сказать правду пересиливало все остальные желания.
— Нечего изображать из себя девственницу, которую кидают в жертву чудовищу! Уверен, вы четко ведете свою игру, но если вы думаете, что этот номер пройдет со мной, то заблуждаетесь!
Мы можем позволить себе только взаимовыгодное соглашение.
— Мне неприятно открывать вам глаза…
— В подобных обстоятельствах, ангел мой, все изъявления протеста бессмысленны. Вы станете моей в тот момент, когда я того пожелаю, причем на моих условиях.
— Вы
Слезы беспомощности блеснули в уголках глаз Дорис.
Брюс продолжал пожирать ее взглядом. Но выражение его лица говорило, что он раскусил ее уловку — великолепием своего тела разрушить его оборону и заставить преодолеть враждебное отношение к ней. Не выйдет!
А Дорис продолжала ругать себя. Только мазохистка может чувствовать влечение к мужчине, который испытывает к ней болезненное отвращение. Она искренне считала, что любовь — это святая преданность, которую она испытывала к Дей-виду, желание сделать приятное любимому человеку, чувство принадлежности ему.
Это так отличалось от того, что она ощущала сейчас. Брюс считает ее смазливой, доступной потаскушкой, ассоциируя Дорис с той, которая отравила ему юность.
Я не хочу любить Брюса Кейпшоу, твердила она с горячностью.
Ее лицо, бледное, без косметики, отражало все эмоции, накопившиеся внутри. Брюс не мог не увидеть этого. Он протянул руку, чтобы положить холодную ладонь на ее пылающий лоб. Ему показалось, что груз мыслей стал непосильным для изящной головки, увенчивающей точеную длинную шею. Дорис перехватила его взгляд и оттолкнула руку.
На секунду оба застыли, и было видно, как напряглись ее плечи. Она напружинилась, как перед прыжком, и закрыла рукой вырез рубашки.
— Итак, дорогой, ваши условия?
Дорис проговорила это небрежно, строя Брюсу глазки в жутко вульгарной манере и явно провоцируя его.
— Девушка обязана быть разумной. Удовольствие — удовольствием, а бизнес — бизнесом! В противном случае вы всегда будете последним в очереди!
Дорис не могла не поразиться тому, с какой легкостью он принимал ее самую чудовищную ложь и отрицал правду.
— Боюсь, вам грозит разочарование — вы слишком высоко оцениваете ваши прелести. Дайте мне знать, когда будете готовы образумиться. Я вовсе не намерен торговаться с вами. — Он был явно огорчен происходящим. — К сожалению, вам нельзя больше оставаться в этом холодильнике. Иначе вы точно схватите еще и воспаление легких.
Такой резкий переход никак не вязался с тем, что здесь разыгралось всего несколько минут назад. Он вдруг оживился, как будто решил обсудить с ней нечто приятное и важное для них обоих.
— Мне кажется, вы бы не возражали, если бы я окончательно свалилась, — заявила Дорис с неожиданно возникшим подозрением.
Его умение повернуть разговор в нужное именно для него русло было неподражаемым.
— Я не успел… — начал Брюс.
— Я уже сказала вам… — прервала она его, четко акцентируя каждое слово, каждый слог, но он все же решил закончить свою фразу.
— …вам сказать, что уезжаю за границу.
Глаза Дорис широко открылись от изумления:
Я явно
— Это самая приятная новость за сегодняшний день, — произнесла она внешне спокойно, но из-за внутреннего напряжения над ее верхней губой выступили бисеринки пота.
— Мебель привезут в Блэквуд на следующей неделе, и в связи с этим у меня есть к вам просьба. Моя экономка — леди совершенно неуправляемая, к тому же она чувствует себя гораздо привычней в… холостяцкой квартире, поэтому помогите ей советом в расстановке. Другая просьба серьезнее. Мой сын сейчас живет в интернате, но скоро он… — Брюс прочистил горло и использовал возникшую паузу, чтобы сократить свое сообщение, а Дорис растолковала его речь как намек на то, что оставить ее одну в имении он не решается… — Так вот, мальчик, его зовут Пол, в будущем станет жить здесь со мной. Сейчас мне не удалось найти кого-нибудь, кто бы мог постоянно приглядывать за ним… — У Дорис закружилась голова: зачем он говорит все это ей? Только усилием воли она сумела укротить нарастающий в ушах звон… — Может, вы могли бы выручить меня, оставшись пожить здесь до моего возвращения?
— Вы хотите, чтобы именно я присмотрела за вашим сыном?!
Недоверие, прозвучавшее в ее голосе, красноречиво дополнило выражение ее глаз — в них металось изумление, смешанное с испугом. Наверное, кто-то сказал ему, что я подрабатываю в детском саду, подумала тут же Дорис. Но уже следующая произнесенная им фраза разрушила все ее умозаключения.
— У миссис Норман будет уйма забот с обустройством, вот почему я прошу вас снять с нее эту непосильную тяжесть. Не уверен, что вы имеете опыт в обращении с детьми, но другого выхода у меня просто нет!
Дорис успела прикусить язык; резкая отповедь Брюсу не прозвучала, потому что ей внезапно стало жаль незнакомого мальчика — как оставить его одного в необжитом доме с кучей новых проблем?
— Ваши таланты воспитательницы в моих глазах очков вам не добавят.
Но, заметив в ее глазах грусть, он удивился:
— Ну вот, а мне-то казалось, что вы начнете прыгать от счастья, узнав, что ваше пребывание в Блэквуде может продлиться.
Дорис вздрогнула — он действительно обладал способностью читать ее мысли и одновременно без промаха бить по самым больным точкам. Возможность задержаться здесь наполнила ее самыми противоречивыми чувствами: она не могла не понимать, что расставание с Блэквудом просто отодвигается на какое-то время. К тому же наступил момент заплатить за его «доброту».
— Давайте взглянем правде в глаза — вам вряд ли удастся обольстить меня. Более того, учитывая ваши замашки, я, скорее всего не смогу гарантировать вам постоянную крышу над головой.
Его глаза опять внимательно изучали ее лицо; он отметил несвойственную ей бледность, какую-то несобранность во всем облике и вынес свой приговор:
— Честно говоря, мой ангел, вы сейчас больше похожи на выходца из ада.
— Никогда раньше не слышала такого очаровательного комплимента, — проворчала Дорис недовольно.