Мучимые ересями
Шрифт:
Он смог сдержать улыбку, наблюдая, как бригадир грациозно вскочил в седло. В отличие от слишком многих офицеров морской пехоты, Кларик, явно чувствовал себя как дома на спине лошади, поскольку он легко занял место рядом с конём Мерлина.
«А ещё у него действительно классные булки», — подумал Мерлин.
— Итак, сейджин Мерлин, — сказал Кларик, к счастью не подозревая об одобрительных мыслях сейджина, когда они вдвоём двинулись вперёд, сопровождаемые на почтительном расстоянии майором Лафтином и другими членами штабной группы Кларика. — Мне кажется, вы хотели мне что-то сказать, но предпочли бы, чтобы этого никто не слышал?
«Ну, вот
— Прошу прощения, бригадир? — вежливо произнёс он вслух.
— Я понимаю, что на самом деле не должен этого знать, сейджин, — сказал Кларик с кривой улыбкой, — но я не провёл бы так много времени, работая с вами, императором, и бароном Подводной Горы, не понимая, что вы существенно больше, чем просто один из телохранителей Императора. Или даже больше чем «просто» сейджин, который случайно знает кучу разных интересных вещей и имеет ещё более интересные идеи. Я, например, до сих пор помню, как ловко вы сманипулировали мной, чтобы я предложил создать разведчиков-снайперов. И кто именно предложил это название для них. И я полагаю, что должен продолжить и признаться, что слышал несколько передаваемых шёпотом слухов о ваших «видениях». На самом деле, я поймал себя на том, что иногда задаюсь вопросом, насколько сверхъестественная способность Императора предсказывать, что может сделать враг, проистекает из тех видений, которые вы можете иметь, а можете и не иметь.
Мерлину удалось не вздрогнуть, но только потому, что он уже подозревал, по крайней мере, кое-что из того, что должно было произойти. Однако он не ожидал всего этого и поймал себя на мысли, что ещё больше подозрений Кларик до сих пор оставил при себе.
«Ну что ж, ты знал, что он умный человек, когда вместе с Кайлебом выбрал его для разработки новой пехотной тактики. Похоже, он даже острее, чем ты думал, а острые лезвия имеют тенденцию царапать пальцы, если обращаться с ними небрежно. Так что я думаю, что самое время тебе начать вести себя с ним правильно».
— Бригадир, — сказал он, — очевидно, я не могу вдаваться во всё это без разрешения Императора. С другой стороны, нет особого смысла притворяться, что вы в целом не правы. У меня есть видения, своего рода, по крайней мере. И они были весьма полезны Императору — и его отцу — в нескольких случаях. Что, по очевидным причинам, объясняет, почему все мы приложили некоторые усилия, чтобы слухи, о которых вы упомянули, не получили широкого распространения.
— Да, я могу понять, почему это так, — согласился Кларик.
— Раз уж вы догадались хотя бы о некоторых вещах, я полагаю, что должен продолжить и сказать вам, что, хотя я могу «видеть» многие вещи, я не могу видеть ни будущего, ни прошлого — только настоящее. Очевидно, что даже это может иногда дать большое преимущество, но это означает, например, что я не могу просто поднять свой хрустальный шар — и, нет, я на самом деле не использую его — и сказать Кайлебу заранее, что сделают Гарвей и Разделённый Ветер, когда они узнают, что мы высадились у них за спиной.
Кларик задумчиво поджал губы, потом кивнул, и Мерлин продолжил.
— Хотя я не вижу будущего, я могу сказать вам, что граф Разделённого Ветра собирает большую часть из своих четырёх тысяч солдат примерно в двух милях отсюда дальше по дороге. На самом деле это довольно хорошая позиция с его точки зрения, и я думаю, что он рассчитывает, что местность поможет ему не дать вам понять, насколько близко он находится, пока вы не наткнётесь
— Что даёт потенциальную возможность осуществить намерения Его Величества, — задумчиво произнёс Кларик.
— Да, это так. Но место, которое он нашёл, даёт ему гораздо больше шансов действительно выжать всё из атаки, чем я думаю Кайлеб хотел бы, чтобы вы ему дали.
— Может, и так. Но если его позиция так хороша, то если мы не сможем выманить его в атаку, мы будем вынуждены остановиться, по крайней мере, до тех пор, пока бригадир Хеймин не сможет прийти нам на помощь. Так что остаётся либо найти способ убедить его сражаться, либо позволить ему прижать нас к земле, возможно, достаточно надолго, чтобы Гарвей выбрался из ловушки.
Мерлин кивнул, и Кларик задумчиво нахмурился.
— Расскажите мне побольше об особенностях той местности, которую выбрал Разделённый Ветер, сейджин, — сказал он.
* * *
Граф Разделённого Ветра нахмурился, внимательно прислушиваясь к отдалённым ружейным выстрелам по другую сторону гребня. Они постепенно приближались, и он надеялся, что его передовые пикеты не понесут слишком больших потерь.
«Проклятые ружья», — подумал он с досадой.
Он вспомнил своё собственное недоверие на Переправе Хэрила, когда стрелки, спрятавшиеся в лесу, открыли по нему огонь из ружей. Сначала он буквально не мог поверить, что это происходит. Никто не мог стрелять так далеко и так быстро — сама мысль об этом была немыслима!
К сожалению, черисийцы могли. Разделённый Ветер не мог полностью согласиться с мнением Гарвея, что новые ружья перевернут всю принятую тактику действия на поле боя, так же как их галеоны уже перевернули всю принятую тактику действий флота, но даже он вынужден был признать, что последствия будут серьёзными. Он не был готов допустить, что они просто сделали кавалерию устаревшей как решающую силу на поле боя, но он был достаточно честен, чтобы признать, что по крайней мере часть этого нежелания могла быть чистым, упёртым упрямством с его стороны.
«Война, в которой роль кавалерии была сведена исключительно к разведывательным силам, способным время от времени проводить рейды «бей-беги», но беспомощным против любой непоколебимой пехотной позиции? Ерунда. Смешно! Немыслимо!» — И всё же, как бы яростно ни отвергал эту идею Разделённый Ветер, он не мог избавиться от грызущего подозрения, что сказанное Гарвеем имеет смысл.
Даже на карьере[32] типичный кавалерист мог покрыть менее пятисот ярдов за минуту. Против медленно стреляющих гладкоствольных фитильных мушкетов, с максимальной эффективной дальностью стрельбы не более ста ярдов, это означало, что у мушкетёров будет время только на один выстрел, прежде чем всадники окажутся рядом ними. Но эти проклятые черисийские ружья стреляли в четыре-пять раз быстрее фитильных мушкетов, и в четыре-пять раз превосходили их по дальность стрельбы. Именно по этой причине вольтижёры, развёрнутые для прикрытия наступающих пехотных колонн, были способны удерживать разведчиков Разделённого Ветра на расстоянии. Равным образом вольтижёрам приходилось держаться достаточно близко к своим колоннам, чтобы отступить, если им будет угрожать кавалерийская атака, но способность пехотных сил двигаться практически по своей воле, даже в присутствии превосходящего количества кавалерии, казалась извращением такому солдату старой школы, как Разделённый Ветер.