Муданжские зарисовки
Шрифт:
— А Наставник? — спохватилась Атех. Вот куда он мог пропасть!
Огненный бог обернулся к женщине — наверняка это была Укун-Тингир, Кир её описывал, похожа. Она кивнула и распалась облачком брызг.
— Наставник твой не входил, — сказал тем временем Ирлик-хон. Да, именно так Кир советовал к нему обращаться. — Небось где-то в лесу заплутал. Ты мне лучше вот что скажи, деточка, — он приблизился ещё и склонил своё огромное лицо так, чтобы смотреть Атех глаза в глаза. Белки у него были белые, но без единой жилки, а радужки проваливались
Атех сглотнула пересохшим ртом. От бога палило жаром и пахло дымом и мёдом, и ей от всего этого становилось нехорошо. О чём он спросил? Чья она? Странно было бы ответить — папина и мамина? Ах, нет, конечно, он спрашивал о её боге-покровителе. Зачем? Пожаловаться ему? Ирлик-хон — самый могущественный бог, сам может наказать провинившихся, ему не нужно для этого обращаться к их покровителям. Даже боги попроще не бегают друг к другу по такому поводу, а отправляют своих духовников…
…Которых у Ирлик-хона нет. Потому что он всего несколько лет как вышел из заточения. Двести лет в его месяц никто не рождался. Ему ждать ещё лет пятнадцать-двадцать, пока его первый духовник пройдёт обучение. Такая возможность предоставляется один раз в истории цивилизации!
— Удуй-хон, — выпалила она. По идее, при встрече с чужим богом следовало превозносить своего и рассказывать, как он тебя ценит, чтобы чужой бог понял: за плохое обращение поплатишься. Но у Атех были совсем другие намерения. — Но он не озабочен моей судьбой. Ему всё равно, кто мой учитель, и даже жива я или мертва.
Глаза огненного бога сверкнули.
— У карлика слишком много духовников? — протянул он, кровожадно улыбаясь. — Может себе позволить жевать колбаски под хримгу, пока его подопечная открывает Подземное царство?
— Я не успела ничего увидеть внутри, — поспешно заверила Атех. — И слов не разобрала.
Ирлик-хон прищурился.
— Деточка, — сказал он вкрадчиво, опалив лицо Атех дымным дыханием, — хочешь ли ты встретиться с кем-нибудь за гранью?
Атех вообще никогда не заморачивалась такими вещами, а главную ценность мёртвых видела в их завещаниях, но это была Уникальная Возможность.
— Я… я хотела бы помочь тем из них, кто мучается, и защитить живых.
Ирлик-хон расплылся в довольной улыбке.
— Что же, маленькая духовница Атех… Карлик-Удуй мне не противник. Если я заберу тебя у него, он ничего не сможет сделать. С этого дня ты принадлежишь мне!
У Атех аж сердце зашлось от ликования, но она постаралась выдать это за панический приступ. Боги любили, когда их боялись.
— Ирлик-хон милосерден! — выпалила она, низко склонившись, чтобы он чего-нибудь не того не увидел на её лице. Фраза была уважительная и ни к чему не обязывающая. Небеса, да с ним же можно говорить словами! Атех больше не придётся зубрить формулы!
Бог распрямился и разразился громовым хохотом, от которого
— Не пугай, — одёрнул его женский голос.
Атех осторожно приподняла голову и увидела Укун-Тингир, снова возникшую на краю пепельного озера.
— Учитель ждёт, — сказала она Атех. — Иди со мной. Этого не слушай.
— Но… — жалобно выдавила Атех. Ирлик-хон же не развёл её только что?!
— Она теперь моя духовница! — поделился радостью бог со своей женой. У Атех отлегло от сердца. — Могу делать с ней, что хочу!
Укун-Тингир томно прикрыла глаза рыбьими плавниками.
— Она только учиться начала. Когда ты уже научишься терпеть и ждать?
— Она уже смогла открыть дверь! — возмутился Ирлик-хон. — А я — бог огня, и терпение — не моя добродетель.
— Боги милосердные! — взмолилась Атех, пока супруги не переругались или, хуже того, не решили вернуть её карлику. — Что же станет со мной, если Удуй-хон прослышит, что я побывала в чертогах самого Властелина битвы? Как мне уберечься от его гнева?
— Я ему погневаюсь! — тут же вспылил Ирлик-хон. Укун-Тингир задумчиво зажурчала.
Огненный бог снова оказался прямо перед Атех и положил горячие ладони ей на плечи.
— Ничего не бойся, деточка. Ты теперь под моей опекой. Учись и набирайся сил, а уж я порадею за твою удачу!
— Я сослужу Ирлик-хону верную службу в благодарность за заботу! — проговорила Атех подобающий ответ. Работать-то так и так пришлось бы, но Ирлик-хон — настолько более приятный работодатель, чем Удуй!
— Отлично! — бог хлопнул её по спине, от чего Атех пошатнулась и упала бы в пепел второй раз, если бы Ирлик её не поддержал. Тут же пепел расступился перед ней, и она прошла, как мифический герой, по твёрдому камню навстречу прекрасной богине.
— Я отведу её к учителю, — заявила та, и Атех узнала на своей шкуре, каково это, когда распадаешься брызгами.
Укун-Тингир вернулась через несколько минут — не к воротам Подземного царства, а в мужнины покои, где одну стену занимал огромный камин, а другую — такой же огромный водопад, льющийся с пика по западному склону, словно занавешивая вход в пещеру.
— Как-кой удачный вечер! — не унимался Ирлик, прищёлкивая пальцами от возбуждения. Он уже развалился на стопке дифжир, которые ему сделал брат Императора. — Я не очень запугал девочку, как думаешь?
Укун-Тингир хотела ответить честно, но в последний момент осознала, что ей стоит проявить женскую солидарность.
— Её учитель очень испугался, — уклонилась она от ответа. — И меня, и тебя.
— Ну он переживёт? — забеспокоился Ирлик.
Укун-Тингир кивнула. Стоило ей стать невидимой, как девочка принялась объяснять своему наставнику, какие теперь перед ней открываются прекрасные карьерные перспективы и насколько новый покровитель выгоднее прежнего.